– А вы точно не работаете на федералов по наркотикам? – снова спросил он.
– Федералы тут ни при чем, – ответил Хашмейстер. – Мы здесь потому, что пропал ребенок. И похоже, наверху считают, что ты можешь что-нибудь знать.
– Да вы что, – возразил Гейси, – я говорил с парнем всего один раз. Если он сейчас сюда зайдет, я его даже не узнаю.
Он добавил, что тоже беспокоится о безопасности детей, но ничем не может здесь помочь. И к слову, его юристы собираются получить судебный запрет на слежку.
– Я знаю, что ваша работа – следить за мной, – сказал Гейси, – но вы не оставили мне выбора. Я нанял телохранителя. – Он по очереди посмотрел в глаза обоим копам. – Его зовут Ник. И вот что я вам скажу, ребята: лучше будьте поосторожнее, потому что у него «магнум» 357-го калибра, и раздумывать он не станет.
– А как это мы его не видели? – удивился Альбрехт.
– Просто он умеет садиться на хвост, – заявил Гейси и добавил, что у него есть связи в Норвуд-парк-Тауншип, где он общается с серьезными людьми, а его кузен – известный чикагский авторитет Тони Аккардо.
Хашмейстер решил включиться в игру:
– Слушай, Джон, если ты думаешь, что мы с Майком и Шульц с Робинсоном – единственные, кто тебя пасет, то ты идиот.
Гейси задумался на секунду, затем отодвинул тарелку в сторону и переключил разговор на мировые события, экономику и вопросы морали.
В этот раз за еду пришлось платить полицейским.
Воскресенье, 17 декабря 1978 года
– Пусть этот чертов Уолш сегодня же будет здесь! – орал мне в трубку Грег Бедоу ранним воскресным утром. – Скажи Козензаку, чтобы тащил его сюда. Мы должны наконец до всего докопаться и выяснить, насколько тесно он связан с Гейси.
Грег, конечно же, был прав. Нужно идти по горячим следам. До Рождества оставалось чуть меньше недели, и пока мы не завершим расследование, выходные никому из нас не светят. Над полицией висел иск о преследовании, в спину дышала пресса, а время подходило к концу. Да и по психологическим причинам нам хотелось сделать себе к празднику подарок в виде раскрытого дела.
Добравшись до кабинета, я просмотрел последние полицейские отчеты. Товар и Саммершилд опросили Патрика Рейли. Сначала он уверял, что не терял никаких документов, но когда полицейские показали ему фотокопию прав, найденных в доме Гейси, Рейли признал, что в июне 1976 года потерял кошелек вместе с правами, но о Джоне Гейси он никогда не слышал и свои гомосексуальные наклонности отрицал. Рейли явно было не по себе, и оба следователя решили, что он лжет, но от проверки на детекторе лжи юноша уклонился. Полицейским пришлось отпустить его домой.
Пикелл и Адамс отыскали двух медсестер, которые подтвердили, что мужчина, похожий на Гейси, был в клинике в ночь смерти его дяди. Их показания подтверждали историю подозреваемого, но и не опровергали наше предположение, что той ночью Гейси избавился от тела Роба.
Товар продолжал поиски Джона Букавича, и наконец ему повезло: в полицейском управлении нашлось заявление от 21 июля 1975 года на похожую фамилию: Буткович. Полицейский, который вел дело, рассказал Рафаэлю, что накануне исчезновения Буткович находился у своего друга. Назавтра он собирался к нему переехать, но так и не появился. Его машину вместе с курткой и кошельком нашли в квартале от места жительства. Ходили слухи, что Буткович уехал в Пуэрто-Рико, где собирался заниматься контрабандой наркотиков, и после заявления о его пропаже семье позвонила девушка из Пуэрто-Рико, сообщив, что Джон с ней и у него все хорошо. Звонок поступил с таксофона, и отследить его не удалось. Работодатель Бутковича – из компании ПДМ – заявил, что Джон уволился.
Несмотря на ночной марафон с Хашмейстером и Альбрехтом, в 9:10 Гейси уже был на ногах и встречал гостя. Когда хозяин открыл дверь, его собака выскочила на улицу, и гостю пришлось бежать за ней. В 9:30 мужчины уехали: каждый на своей машине. Подрядчик направился в магазин на углу Норт и Пуласки, где и оставался до середины дня.
Около двух часов Робинсон увидел, как Гейси вышел из магазина и зашел в соседний ресторан-бар. Полицейские вошли за ним следом и обнаружили его за стойкой попивающим пиво и мятный шнапс вместе с Эдом Хефнером. Они подсели и заказали кофе.
Как и накануне, Гейси завел с полицейскими разговор, угостил пивом и упомянул, что был поваром у чикагских «Блэкхоукс»[7], назвав нескольких игроков своими друзьями.
В 17:30 Гейси заявил, что ему нужно домой переодеться: через полчаса он должен быть в боулинге на Шиллер-парк.