— Какую стену? — Лоренс уже почти кричал из-за шума.
Йохан не оборачиваясь, ткнул пальцем в другой конец поля, где одиноко высилась ровная каменная полоска.
— До нее почти полторы тысячи футов — изумленно произнес Лоренс. — Никто и никогда не ставит требушеты так далеко. Они так далеко не бьют.
— Не почти, а ровно полторы тысячи футов, у вас отличный глазомер, — одобрительно кивнул Йохан.
Лоренс идти отказался. Но барон, хмуро шевеля усами и увязавшийся за ним Бартаэль, страдая от отдышки, пошли смотреть на стену. Их остановил Бонифаций, усадив на небольшую коляску. Похожая на ту, что везла их из порта, только меньше и открытая. Поле они пересекли за несколько мгновений, где барон и представитель Высшего земельного суда недоверчиво осматривали стену в девять футов толщиной. Когда их привезли обратно, барон подошел к Йохану и ровным голосом сказал:
— Стена крепкая. Я до сих пор не понимаю, что вы хотели этим показать. В то, что вы сумеете сломать ее за сегодняшний день, я не верю, а завтра и послезавтра, пока будет работать требушет, я буду регулярно проверять стену. И я увижу, если ее разобрали. Это не сложно. Разница видна. Чего я еще не понимаю, так это почему требушет стоит так далеко от стены? В чем подвох?
Йохан выслушал, кивнул и снова дал отмашку помощникам. Двое, голых по пояс, парней подскочили к петле требушета и ухнув, положили в нее ядро. Отскочили, и третий помощник дернул рычаг.
Противовес кинулся вниз, выпрямив метательное плечо. Праща швырнула снаряд, и он устремился к стене на конце поля. Ядро было еще в воздухе, когда двадцатитонный противовес безо всякого содействия со стороны подмастерья метнулся обратно вверх. Плечо шмякнуло петлю о землю и в нее сразу же загрузили следующее ядро, которое спустя мгновение ринулось догонять предыдущее. Маховик бешено вращался, котел шипел, а ядра летели и летели. Через минуту рядом с машиной не осталось ни одного ядра, все были разбросаны около разбитой стены, над которой, кружась, опускалось облако каменной пыли.
— Из подвохов только один — место уже пристреляно. И помощников надо несколько, устают быстро, ядра и правда по двести фунтов, вы и здесь правильно определили. Вы действительно разбираетесь в осадном ремесле, — кивнул Йохан, и под частую затихающую стукотню маховика, снова взял гаечный ключ и нырнув под перекладины машины стал проверять крепления.
Представители мэрии и Высшего земельного суда Эсселдейка молчали и не дышали.
— Несколько дней, говорите? И завтра проверите? — учтиво спросил Тарант.
— Сколько? — сипло произнес Бартаэль.
— Что сколько? Ядер сколько? Или времени на зарядку?
— Стоит сколько? — таким же сиплым голосом спросил Лоренс.
— А. Предлагаю вернуться в зал и обсудить детали.
— Это колдовство?
— Нет, механика.
— Такого в мире не существует.
— Всё в этом мире механика, — отозвался Йохан из-за требушета, — главное понять, как работает.
— Фуфло все это. Я говорил, стос шпилять надо было. Карты беса не подгонят, — раздосадовано прогундосил Жак.
Номера на тараканьих спинах были совершенно неразборчивы после того, как крытники падали на спину, терлись друг о друга, о рейки и о щепки в руках их владельцев. Некоторые можно было разобрать, но только не у этих двоих.
— Ботало прикрой сявка или тебе в нюх втереть! — А пацан-то здорово злющий.
— Малявка, хайло захлопни, пока я тебе язык не вырвал. Терка не выросла! Ты мне нахалку не пришьешь, все видели, крытники по вайгам скубали, под балабола катишь! — Сютрель готов ударить. Эрик привстал, чтобы вмешаться, но тут Жак, чей таракан пришел вторым, вмешался в спор:
— Так! Харе! Стопы царапнули! Оба! Ты! Неправильный, буркалы светил? Кто парафинит?
Николас только пожал плечами. Никто толком ничего не видел, игроки смотрели на своих тараканов, а окружающие орали и выдвигали каждый свою версию. Эрику показалось, что таракан пацана был первый, но сказать точно он не мог, к тому же таракан Сютреля и правда, лез на трассы по бокам, вместо того чтобы бежать прямо. Сютрель вроде за таракана не в ответе. Какой попался. И «внешность» у всех тараканов была исключительно однообразная — светлокоричневые, ржавые, почти как роба на обитателях камеры. У всех черное пятно на верхней части спины. Усы и шесть ног. «В лицо» не опознать. А если и опознаешь — не докажешь. Тараканов накрыли кружкой и оставили на полу.
— Волдырь, ты глазастый. Что видел? — продолжал расследование Жак.
— Не, ну чо короче. Там хоп и оп, а кидка не было. Вот ежели чо, щас сразу на кой и на раз, то нишкнуть было бы в масть, без куража дешевого. Но то если хопа поймать, а вот так на кипеж, да перед босяками на прежняк, я и не смогу. Голимого заделать, это же не дурку раскоцать или кучеряво лукать. А куркуля толкать не в падлу…