Лукас, несмотря на свой возраст, справлялся со всем этим намного лучше, чем Зед или я. Хотя я восхищалась этим в нем, я также завидовала. За последние несколько месяцев я каким-то образом полностью утратила свою хладнокровную, уравновешенную натуру. Любовь к этим мужчинам делала меня мягкой. Слабой. Я ненавидела это.
Я также не думала, что смогу жить без этого. Если я не исправлю отношения с Зедом и Лукасом в ближайшее время, я, вероятно, потеряю их. Черт. Мне нужно было разобраться со своим дерьмом.
— Ты в порядке, Хейден? — Спросил Лукас после нескольких минут молчания в машине. Я смотрела в окно, на дождь и размышляла о странном визите Чейза в «Клуб-22», но его вопрос снова привлек мое внимание к нему. Это был сложный вопрос, и я не могла даже приблизительно найти на него ответ.
Со мной все было в порядке? После того, как я только что побывала на похоронах Касса, а затем получила визит от моего покойного бывшего жениха, который был полон решимости сломить меня всеми возможными способами? Нет. Даже близко не в порядке.
— С ней все в порядке, — ответил за меня Зед, бросив на меня быстрый взгляд краем глаза, пока вел машину. Как бы он ни был зол, ему было не все равно. Он понимал. Я была далеко не в порядке. Лукас тоже это знал. Но с его стороны было очень мило спросить, на случай, если мне захочется поговорить обо всем этом.
— Я в порядке, — согласилась я с тяжелым вздохом. Я покачала головой, пытаясь отогнать только что всплывшие в памяти душераздирающие образы стрельбы в Касса, и провела рукой по волосам. Черт возьми, я была в шаге от психического срыва.
Лукас немного помолчал, затем отстегнул ремень безопасности и наклонился, чтобы открыть бардачок передо мной. — Вот, — сказал он, доставая фляжку Зеда с виски и протягивая ее мне.
— Эй, — запротестовал Зед, бросив на Лукаса хмурый взгляд, когда ухмыляющийся стриптизер сел обратно на свое место. — Как, черт возьми, ты узнал, что это там?
Я слегка повернула лицо, чтобы увидеть, как Лукас закатил глаза.
— Вы, ребята, серьезно недооцениваете мою наблюдательность, да? — Он мягко улыбнулся мне, показывая, что на самом деле не обиделся.
Я отвинтила крышку фляжки и сделала большой глоток ликера. Оно почти не обжигало, поскольку присоединилось к виски, уже находившемуся в моем желудке, и никак не повлияло на мое меланхоличное настроение. Не то чтобы я была удивлена. На самом деле была только одна вещь - один человек, - у которого была хоть какая-то надежда улучшить мое настроение, и мы только что ушли с его похорон.
— Я просто устала, — призналась я шепотом. — Мне нужен отпуск.
Зед горько усмехнулся. — Можешь сказать это еще раз.
Я сделала еще один глоток виски, затем передала его обратно Лукасу. Дорога обратно к дому Зеда была недолгой, но облегчение, которое я почувствовала, проехав через его тщательно охраняемые главные ворота, было ощутимым. Странно, как быстро я привыкла думать о доме Зеда как о своем доме, но так оно и было. Даже больше, чем когда-либо была моя квартира.
— Ты говорила с Сеф? — Спросил Зед, ожидая, пока откроется дверь гаража.
Я слегка кивнула. — Недолго. Вчера она прислала мне сообщение, чтобы сообщить, что она все еще в безопасности у Деми, и сказать, что я умерла для нее.
Зед поморщился. — Ей нужна солидная доза правды, чтобы вытащить голову из задницы. — Это был старый спор, Зед все настаивает на том, что Сеф нужно рассказать всю грязную историю о настоящих «Лесных Волках» и о том, почему я в конечном итоге убила нашего отца и все его ближайшее окружение.
Я бросила на него резкий взгляд. — Ей ничего подобного не нужно знать, — прорычала я. — Оставь ее в покое. Неведение - это блаженство; оставь ей это.
Зед только хмыкнул, и я поняла, что он полностью не согласен со мной. Но он не ослушался бы меня. Не из-за этого.
Раздраженная, я вылезла из машины, не дожидаясь, пока он заглушит двигатель, и направилась в дом, не сказав больше ни слова, но Зед, тем не менее, окликнул меня вслед.
— Ужин будет готов в семь, Дар.
Я просто кивнула ему через плечо и продолжила путь внутрь впереди него и Лукаса. Мои плечи болели, в голове пульсировало, а сердце разрывалось. Больше всего на свете мне хотелось поскорее вернуться в свою комнату, поэтому я ускорила шаг, почти до бега и чуть не врезалась в дверь.
Только после того, как я закрыла ее и повернула замок, я почувствовала, что снова могу дышать. Как будто напряженный, унылый день того стоил.
4
Сильная рука обхватила меня за талию, слегка приподняв над землей и заставив ахнуть.
— Ты не могла поплакать хоть немного?
Я растворилась в широком, крепком теле за моей спиной и тихо рассмеялась. — Черт возьми, нет. Я отдала тебе столько своих слез, что их хватит на всю жизнь.
Его зубы царапнули мою шею дразняще покусывая. — Черт возьми, Ангел. Ты даже не плакала на моих похоронах.
Я вывернулась из его хватки одной рукой и улыбнулась его грубому красивому лицу. — Потому что ты на самом деле не мертв, придурок. Ты можешь довести меня до слез только тогда, когда я думаю, что, возможно, это так, и я бы действительно действительно предпочла, чтобы мы больше не играли в эту игру. Хорошо?
Губы Касса растянулись в кривой усмешке. — Думаю, в этом мы можем согласиться.
Я выдохнула, разглаживая пальцами повязку, которая закрывала его голову сбоку и часть уха. Затем я очень нежно провела ладонью по его плечу, где его левая рука была подвешена на перевязи.
— Мне так жаль, — прошептала я в тысячный раз с тех пор, как застрелила его.
Он взял меня за подбородок свободной рукой, притягивая мой рот к своему для долгого, томительного поцелуя. — Перестань извиняться, Рыжик, — пробормотал он мне в губы. — Ты сделала то, что должна была.
Это все равно не заставило меня чувствовать себя меньше сукой. Наш план состоял в том, чтобы выстрелить ему в грудь, туда, где на нем был тонкий кевларовый жилет. Но когда я увидела, где расположился Чейз, и то, как тени падали на комнату, я поняла, что его не одурачишь. Нет, если только я не сделаю это настолько реальным, насколько это возможно. Так что я сделала именно то, чего ожидал Чейз. Две пули в грудь - одна через жилет, как и планировалось, и одна в плечо, чтобы вызвать правдоподобное кровотечение. Затем выстрел в голову. Это было то, от чего меня до сих пор тошнило, когда я думала об этом. Моя рука уже дрожала после того, как я дважды выстрелила в Касса, и моя пуля, предназначавшаяся для вина позади него, действительно попала в цель.
— Не могу поверить, что ты смотрел собственные похороны, — сказала я ему с коротким смешком, меняя тему, высвобождаясь из его объятий и направляясь к огромному плоскому экрану, на котором теперь была показана пустая часовня.