Пожилая женщина рассмеялась.
— Кирибали не знает меня. И между прочим, мне шестьдесят восемь. Если меня обезглавит какой-нибудь псих, что ж, так тому и быть. Не придется беспокоиться о новом рецепте для очков. Но, думаю, со мной все будет в порядке, Роб. У меня уже есть идея, где может находиться Книга. И я вылетаю в Урфу сегодня вечером.
Роб заколебался. Надежда на успех предприятия Исобель была слабой, очень слабой, и все же она манила — возможно, потому, что никакой другой не было. И он понимал: Исобель рискует жизнью, независимо от результата.
— Спасибо, Исобель. Как бы все ни обернулось… Спасибо вам за это.
— De nada[28]. Мы спасаем ваших девочек, Роб. До скорой встречи. Со всеми троими!
Роб откинулся в кресле и потер глаза. Вышел из дома и направился в паб, чтобы перекусить и немного выпить. Вернулся обратно всего на несколько минут, потому что тишина была невыносима, и снова спустился на улицу. Переходил от паба к пабу, пил медленно, каждые пять минут глядя на мобильник. То же продолжалось и на следующий день. И на следующий. Пять раз звонила Салли. Звонили друзья из «Таймс». Звонил Стив. Опять Салли. Но из полиции звонка не было.
И на протяжении этих дней звонила Исобель, почти каждый час, рассказывала о своих делах в Урфе. Говорила, что чувствует — она «близка к истине, близка к Книге». Говорила, некоторые езиды отрицают, что Книга у них, некоторые думают, что Книга и вправду вернулась, но не знают, где она.
— Я близко, Роб. Совсем рядом.
Во время последнего разговора Роб уловил далекий призыв муэдзина. Как это странно, до жути — слышать гам Шанлыурфы. Если бы он не поехал туда однажды, ничего бы не произошло. Страстно хотелось забыть о Курдистане и никогда в жизни не вспоминать.
Следующие два дня были особенно мучительны. Исобель больше не звонила. Стив тоже. Тишина стала невыносимой. Роб пытался пить чай, пытался успокоить Салли; пошел в супермаркет и купил водки; вернулся домой и тут же ринулся к компьютеру. Теперь он делал это машинально, ничего не ожидая.
Однако на этот раз на экране появился маленький символ в виде конверта. Поступило новое письмо от… Клонкерри.
Латрелл открыл его, нервно стиснув зубы.
Послание содержало лишь ссылку на видео. Роб кликнул по ней. Экран очистился, а потом Роб увидел Кристину и свою дочь в голой комнате, снова привязанных к креслу. Помещение было другим, меньше, чем в прошлый раз. Изменилась и одежда пленниц. Очевидно, Кристину и Лиззи куда-то перевезли.
Но не это заставило Роба содрогнуться от нового страха и еще более глубокой муки, а тот факт, что на головах обеих заложниц были плотные черные колпаки.
Лицо Роба исказилось. Он вспомнил, какой ужас охватил его, когда в Лалеше на него надели грязный мешок. Лиззи и Кристина, молчащие, в колпаках, привязанные к креслам, пребывали на экране мучительно долгие три минуты. Потом появился Клонкерри и заговорил прямо в веб-камеру.
Роб не отрываясь смотрел на красивое худощавое лицо.
— Привет, Роб! Как видишь, мы перебрались в более интересное жилище. Девочки в колпаках, потому что мы хотим напугать их до смерти. Расскажи мне о Черной Книге. Ты действительно напал на след? Я должен быть полностью в курсе. Пожалуйста, не утаивай. Терпеть не могу секретов. Семейные секреты — ужасная вещь, тебе не кажется? Скажи, чего ты хочешь: чтобы семья вернулась к тебе или чтобы она умерла. И побыстрее. Не заставляй меня делать то, чего я не хочу.
Клонкерри отвернулся, как будто разговаривая с кем-то, стоящим позади веб-камеры. Роб слышал донесшиеся откуда-то со стороны неразборчивую речь и смех. Потом Клонкерри снова повернулся к камере.
— Давай перейдем к сути, Роб. Ты ведь знаешь, что мне нравится делать, каково мое ремесло? Это жертвоприношения. Сложность в том, что я стою перед выбором. В смысле: как убить твою дочь и Кристину? Знаешь ли, существует множество методов. Что тебе больше нравится, Роб? Лично мне — методы викингов. Выворачивание, к примеру. А тебе? По-моему, профессор немного взволновался, когда мы вытащили наружу его легкие. Это произвело на него впечатление, я бы сказал. Но мы можем поступить и более… жестоко.
Клонкерри улыбнулся. Роб сидел, истекая потом.
Убийца придвинулся к камере.
— Например, у кельтов был восхитительный ритуал. Они насаживали свои жертвы на кол. Особенно любили это делать с молодыми женщинами. Сначала их раздевали догола, потом выводили в поле, с расставленными ногами поднимали на остром деревянном колу… ну а потом просто резко дергали вниз. — Клонкерри зевнул. — Вообще-то мне не хочется проделывать подобное с твоей прекрасной девушкой, Роб. Она зальет кровью весь ковер, и придется покупать слишком много чистящего средства. Бессмысленные расходы! — Он снова улыбнулся. — Поэтому просто отдай мне эту чертову Книгу.