Спустя минуту заговорила Людмила. Голос у нее был приятный и нежный, когда она произносила слова, то казалось, что слушаешь совсем юную девушку. И вообще, она была какая-то уютная – весь ее облик навевал мысли о чашке горячего шоколада, запахе корицы и теплом клетчатом пледе. А вот Светлана, наоборот, почему-то вызывала образы заснеженных деревьев, птичьих стай и гроздьев красной рябины, хотя ее волосы были лишь рыжеватыми, далекими от красного цвета.
– Ну, давай, Олеся. Мы слушаем тебя. Как видишь, мы не психологи, а такие же, не побоюсь этого слова, неудачники, – Людмила смягчила эти слова ласковой, практически материнской улыбкой, так что у Олеси и в мыслях не появилось обидеться. – Расскажи нам про свой опыт бытия «купидоном».
– Можешь даже начать так… – снова перехватил инициативу Игорь. – Здравствуйте, меня зовут Олеся, и я «купидон».
Все засмеялись, и Олеся вдруг решилась.
– Хорошо, – она положила локти на стол, совместила ладони и сплела пальцы: этот маневр ее обычно успокаивал. Она заметила, что Игорь проследил за ее руками и порадовалась, что все-таки заставила себя позаботиться перед встречей о маникюре.
– Здравствуйте, меня зовут Олеся, и я «купидон»…
Прежде чем продолжить, она сделала вдох и обвела взглядом лица сидящих рядом людей. Никто не посмеивался, ничей взгляд не выражал презрения или недоумения, наоборот, все смотрели на нее по-доброму и выжидательно. И она вдруг спокойно начала им все рассказывать.
Встреча продлилась до самого вечера, Олеся много говорила сама и слушала других, удивляясь общим совпадениям и тому, как эти люди смогли справиться со своими проблемами, и при этом еще старались помочь другим. Признаться, внимательнее всего она все же слушала Игоря, хотя, возможно, это оттого, что ей нравился его голос. И мимика. И глаза. И (если уж быть честной) то, что он был младше Олеси менее чем на год, а не на четыре года, как она подумала в начале встречи.
Со стороны могло показаться, что и он уделяет ей особое внимание, но это было неудивительно, ведь она сегодня «новенькая» среди них. Олеся старалась меньше размышлять на эту тему и просто любовалась им, удивляясь разливающемуся внутри чувству радости.
Перед тем как разойтись, Игорь предложил ее проводить, что-то пошутив про то, что новеньким «купидонам» нужно больше поддержки и внимания со стороны соратников. Олесе это было необыкновенно приятно, хотя она боялась, что чья-нибудь шутка на этот счет испортит атмосферу и вызовет неловкость. Но никто ничего не сказал об этом, все просто тепло попрощались.
«Ну так мы же купидоны – мы обладаем особенной тактичностью в таких вопросах» – мысленно пошутила Олеся.
– У тебя очень приятная улыбка, – произнес вдруг Игорь и тут же, как бы между делом, продолжил: – А чему улыбаешься, если не секрет?
– У тебя тоже, – ответила она только на первую часть его фразы и автоматически снова улыбнулась. Это было похоже на какой-то гипноз или фокус: глядя на него, весь день хотелось улыбаться. Не смеяться над ним, не усмехаться, даже не веселиться, а именно искренне и радостно улыбаться, как бывает, когда подставляешь лицо легкому весеннему ветру или теплым солнечным лучам.
Они немного помолчали, шагая рядом по тротуару.
– Знаешь, – первым нарушил молчание Игорь, – это трудно объяснить… но иногда проще охарактеризовать человека не обычными определениями, а сравнениями или даже ассоциациями. Так вот…
Он вдруг резко остановился, и Олеся, которая все это время шла, разглядывая его лицо, мимику и автоматически подлаживала свою походку синхронно с его шагами, споткнулась. Игорь удержал ее за плечи, помогая сохранить равновесие, и при этом повернул к себе, так что получилось, будто бы он ее обнимал. Хотя почему будто бы? Ведь руки он убирать не спешил.
– Так вот… – повторил Игорь, вглядываясь в свою очередь в ее лицо, – Ты ассоциируешься с первыми легкими нотками осени в воздухе, запахом воды у речного берега, а еще… еще с льющимся из окон домов светом теплым вечером, когда над их крышами висит луна, а вокруг стрекочут сверчки…
Олеся машинально потянулась к нему и через мгновение почувствовала прикосновение его теплых губ. Ощущения от поцелуя были настолько правильными и естественными, как будто иначе и не могло быть. Словно она целовала кого-то такого же родного, как и она сама.
«Почему бы и нет?» – успела подумать она перед тем, как раствориться в неожиданно заполнившей ее эйфории, – «Купидон с купидоном… Ведь минус на минус дает плюс, не так ли?»
Что, если бы…