Эндрю Холмс
Клуб для джентльменов
Клэр — жене и лучшему другу
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
Глава первая
Пока я тут стою, весь на нервах, до меня вдруг доходит, что Купера я знаю чертовски давно.
С тех пор как я выкарабкался из подросткового возраста, он был вечной тенью за моей спиной. Тенью довольно куцей, потому как сам Купер росточка незначительного.
И слепому видно, что наши с ним отношения претерпели кое-какие изменения.
В начальные незапамятные времена он мне казался комичным задавакой — его обделили ростом и в виде сомнительной компенсации сунули в рот язык великана, причем кончик этого язычищи всегда торчит между губами. Словом, не человек, а ходячий прикол Господа Бога.
А теперь вон как обернулось: робко переминаюсь с лапы на лапу в гостиной его дома в Плейстоу, до которого из центра Лондона переть и переть. Купер — грозный судия, а я — жалкий проситель.
Но в данный момент Куперу не до меня. Он участвует в действе по водворению на правильное место нового исполинского телевизора. Суетятся-работают двое подручных, молодые верзилы, а он только покрикивает со своего насеста. В обычно просторной гостиной тесно из-за трех с половиной мужиков и телика, у которого экран как ветровое стекло в лимузине.
— Да нет же, не на эту полку! — вопит Купер. — Плеер наверх, а видеомагнитофон под телевизор!
Он сидит в креслище и командует из уютного положения: ножки висят в воздухе, а сам весь утопает в мебельной мякоти.
— Извини, Гриэл, у меня тут запарка.
По крайней мере у него хватает такта называть меня Гриэл — этот вариант моего имени мне нравится больше, чем Грейл.
Я отхожу в сторонку и стараюсь излучать спокойствие, дабы восстановить мирную атмосферу, потому что Купер уже сам завелся и своих дружков завел. Дело с телевизором от этого явно не спорится.
Час ранний, однако солнце шпарит вовсю — и я чувствую, как у меня плывут подмышки.
С перепоя гудит в голове.
Я подтягиваю штаны, сглатываю сухим ртом и напоминаю себе: тебе тут рады. Приятели Купера — молодые дюжие парни из новых плейстоуских соседей. Стало быть, я его самый старый друг. Когда-то мы с ним на пару бросились покорять музыкальную индустрию. Он — владелец рок-клуба, заводной, с горящими глазами. Я — гитарист из группы ребят с горящими глазами, которые должны были пробить коротышке дорогу в музыкальные боссы. Не пробили.
— Что-то я тебя, Гриэл, давненько не видел в «Нью мюзикал эспресс», — говорит Купер, поворачиваясь ко мне. Он имеет в виду мои статейки, а не фотки с моей рожей. Время фоток давно прошло. — Завязал?
— Ага. Теперь только в солидной общенациональной прессе.
Для пущей важности я хлопаю себя по карману пиджака на груди.
— Ах да, — вспоминает Купер, — я видел твое имя в какой-то воскресной газете. Делаешь для них фитюльные рецензии на альбомы.
— Не только, — говорю я, пропуская мимо ушей «фитюльные» и подъёбку в интонации. — Беру интервью. Пишу театральные обзоры.
— Ба! «Театральные обзоры»… Охренеть! Ты у нас, значит, художественный критик… Халявные билеты на премьеры и все такое?
У него в глазах нехороший огонек, но от дальнейшего подкалывания меня спасает один из дюжих парней.
— Нам нужен скарт-кабель, Крейг.
— Какой такой скарт-кабель? — сразу же ощеривается Купер.
— Обычный скарт-кабель.
Купер вздыхает.
— Гриэл, подожди еще немного… Ну и на хрена нам этот скарт? Чем плох тот кабель, который в коробке с телевизором?
Я еще дальше отхожу в сторонку и просто физически ощущаю сосущую пустоту в том кармане своего пиджака, по которому я с такой помпой стучал. Будем надеяться, что катавасия со скартом не испортит Куперу настроение.
— В коробке с телевизором эр-джи-би-соединитель, — наставительно говорит первый из помощников. На его голове бейсболка козырьком в потолок — по последней моде. В ухе золотая серьга. Спортивные штаны и футболка. Дешевый хмырь.
— Эр-джи-би вполне сойдет, — говорит второй куперовский помощник откуда-то из-за телевизора. Он крупнее, и в нем есть что-то от урки. Морда болельщика «Арсенала», хотя не исключено, что он просто таким родился. Тайком делает страшные глаза приятелю.
Тот не понимает и гнет свое:
— Нет, без скарта никак нельзя.
— Очень даже можно! — опять возражает второй.
— Нельзя! Раз я говорю нельзя — значит нельзя.
— А я говорю — можно! — Лицо второго наливается кровью.
— Ладно, — соглашается первый, — работать будет, но сигнал пойдет нецифровой. Видак-то цифровой, а подсоединение будет аналоговым! Поэтому нужен скарт.