— Ничего страшного, — говорю я по поводу опоздания.
— Меня, кстати, зовут Дженни, — добавляет бульдога.
Информация летит в мой мусорный ящик, а я таращусь на губы Вегас — рассеянно думаю, настоящие они или сделанные, и представляю их вокруг своего члена.
Порой я невольно воображаю себя в постели с теми, кого интервьюирую.
И действительно, некоторые начинающие звездульки с готовностью ублажают представителей Всемогущей Прессы — я сам несколько раз подобным образом трахался на халяву.
Однако Вегас уже на такой высоте, что даже пробовать не стоит. Надо просто выждать, когда она скатится с небосвода, — тогда бери ее голыми руками. Сейчас она в защитной оболочке славы. В холле отеля на нее все пялятся. За ее плечом всегда начеку личная ассистентка. И второй альбом «на подходе».
Достаточно одного неудачного сингла — и она полетит кувырком в мерзость забвения. Никаких ахов в толпе при ее появлении, об интервью договариваться будет не ассистентка, а она сама — и медовым голоском. На встречу опаздывать разучится — а ну как интервьюер не дождется и слиняет! В телевизоре будет мелькать только в ностальгических передачах — одетая на сцене в шмотки славных времен, ибо на новые нет денег, и с голодом в глазах — хочу обратно!
И вот, когда она затеет возвращение в музыкальные величины, тогда я соглашусь на интервью уже только на взаимовыгодной основе — немного опоздаю на встречу, и, при удаче, она у меня потом отсосет.
Вегас снова улыбается (бьюсь об заклад, губы чем-то накачаны). Я слегка улыбаюсь ей в ответ. Издание у меня за плечами солидное, нет нужды чересчур расшаркиваться и прогибаться.
Чувствует ли она, что от меня несет перегаром после вчерашнего? Впрочем, и на это плевать.
— Кто хочет кофе? — бодро спрашивает Дженни.
— Упаси Господи, — говорю я. — Уже угораздило выпить чашку. Теперь хочу ледяной воды.
— Син гас?
— Чего?
— Извините, — смеется Дженни. — Я только что вернулась из Испании. Там, когда заказывают минералку без газа, говорят: син гас.
— А-а… — Бедняжка старается, из кожи вон лезет, Но мой хрен она хрен получит.
— И как тебе Испания? — спрашивает Вегас, словно Дженни только что из аэропорта.
Я смотрю на Дженни так выразительно, что она врубается и отвечает лаконично:
— Спасибо, замечательно. А ты хочешь кофе, Вегас?
— Нет, лучше чай с мятой.
Дженни делает знак официанту. Тот бросается к нам со всех ног, словно ему зад наскипидарили. Знаменитостей обслуживают быстро, четко и любезно.
Дженни заказывает чай с мятой и отпрашивается на минутку в туалет — «только без меня не начинайте».
Что-то в ее манере наводит меня на мысль, что в туалет она идет не помочиться, а за тем же, что и я, когда я хожу в туалет не помочиться.
Что ж, возьмем на заметку.
Мы с Вегас сидим в неловком молчании. Мне полагается сейчас сказать, как здорово она выглядит и что я в восторге от ее нового альбома. Но я помалкиваю. Когда общаешься с красивой женщиной, всегда должен помнить: брякнул ей комплимент, и ты в ее руках. А если ты ее красоты совсем как бы не замечаешь — баба в твоих руках.
Этот бесценный образчик мудрости принадлежит не мне. Вчера услышал от Терри, менеджера «Меховой шубки», когда там… хм… забавлялся.
«Меховая шубка» — клуб для джентльменов, который я периодически посещаю.
На самом деле это только название громкое — «для джентльменов», потому как в него пускают типов вроде меня, которые ни с какой стороны не джентльмены.
Да и менеджерит клубом отнюдь не джентльмен.
Терри в моральном отношении нисколько не лучше меня, а у меня морали — сколько у блохи бриллиантов.
Он мне постоянно повторяет: я знаю людей. То ли хвастовство, то ли угроза. А может, то и другое сразу. Хотя в общем и целом он мужик ничего. Когда клуб только-только открылся, я для него понаписал кучу рекламы.
Терри и сейчас подзуживает меня рекламировать его заведение — балует дармовой выпивкой, временами оплачивает танец для меня одной из своих девочек.
А я отделываюсь туманными обещаниями что-нибудь где-нибудь писнуть про него. Хотя при этом откровенно добавляю: теперь я «вольный стрелок», то есть пишу по заказу и за гонорар и услуги приятелям больше не мой жанр. Но халявная выпивка и халявные танцы продолжаются, и я не возражаю. Кто первым бросит в меня камень?