Просмотровый зал был полон: семьдесят пять кресел плюс откидные сиденья в проходах. Студийные боссы сидели даже на полу. Вот это аншлаг! Интересно, удостаивался ли какой-нибудь фильм подобной чести за всю историю Голливуда? И тут Лидию охватила паника. Она ведь так и не увидела окончательного монтажа. А если что-то не так? Она взглянула на Займара, и вдруг ее стали терзать сомнения: его последний фильм провалился, а что, если и этот окажется дерьмом? Они опозорятся перед всеми мэтрами Голливуда. Они ей никогда не простят, что потратили свое драгоценное время на паршивый фильм. Положив картину на «полку», Арнольд тем самым ее просто убьет, а если фильм окажется дерьмом, ее карьера накроется медным тазом. Что ж, была не была, помирать — так с музыкой! Сейчас главное — это показать фильм. Послышались аплодисменты, и Лидия посмотрела на экран. Перед ним стоял Займар — это он хлопал в ладоши, привлекая внимание публики.
— Обычно не принято, чтобы режиссер выступал перед показом. Но вдруг этот показ окажется единственным, поэтому нам лучше поторопиться с началом, пока вечеринку не прикрыли.
Публика засмеялась. Всем было отлично известно, что Арнольд и «Уорлдуайд» могут прервать демонстрацию фильма в любой момент.
— Подать сюда Лепрекона! — крикнул кто-то.
Раздались смешки и улюлюканье.
— Я только хочу поблагодарить ту, благодаря которой все это осуществилось…
— Ли-и-иди-и-я-я! — раздался вопль Арнольда.
У Лидии упало сердце. Вздохнув, она закатила глаза. Сейчас ее публично высекут и выведут в наручниках на виду у всего Голливуда. Она обернулась: у входа в зал стоял Арнольд Мэрфи в сопровождении двух громил и типов, которые смахивали на адвокатов или агентов ФБР.
Из зала послышались свист и крики, а Арнольд тем временем озирался по сторонам.
— Вон она! Ее надо арестовать! И прямиком в камеру!
Лидия взглянула за Займара: он тоже был страшно подавлен.
Рядом с Лидией материализовалась Джессика. Наклонившись, она прошептала:
— Неувязочка, конечно, но не отступай. Публика на твоей стороне.
— Лорен, охрану сюда! — прошипела Джессика помощнице. — Каким образом, черт возьми, этот урод попал в здание?
— У меня приказ о запрещении продолжения противоправного действия, подписанный федеральным судьей! — взревел Арнольд. — Полиция уже едет. Ты, Лидия Олбрайт, воровка и лгунья. И наконец-то после многих лет мошенничества и клеветы отправишься в тюрьму.
— Эй, Арнольд, не тяни резину, показывай картину! — крикнули с первого ряда.
— Слушай, Арни, чего ты боишься? Что Лидия, может быть, права? — подал голос босс другой студии.
— Неужели тебе не нужен кассовый фильм, пока ты заправляешь «Уорлдуайд»? — подначил его третий. — До сих пор все твои фильмы с позором проваливались.
Джессика направилась к Лепрекону:
— Довольно, Арнольд. Пойдем в мой кабинет и обсудим ситуацию.
— А тебе, Джессика Колфилд, предъявят обвинение в сговоре с целью совершения мошенничества и уголовного преступления! — провизжал он. — Нарушение федерального и международного законов об охране авторских прав. Если повезет, будете соседками по камере.
— Мэрфи, я не шучу, — пригрозила Джессика. — Сейчас же. Это еще моя компания, мое здание и мой просмотровый зал. Пока тебе еще не в чем обвинить нас — люди собрались смотреть фильм, а известно ли тебе, что именно мы будем смотреть?
Арнольд струхнул.
— Да, Арни, ты видишь перед собой фан-клуб Питера О'Тула. Мы собрались здесь, чтобы посмотреть «Лоуренса Аравийского». А теперь проваливай!
— Этот номер не пройдет, — прошипел Арнольд в тот момент, когда у входа наконец-то появилась охрана Джессики.
— Следуй за мной, Арнольд! — Джессика схватила его за руку и поволокла из зала.
— Вы двое, — Арнольд ткнул пальцем в громил, — оставайтесь здесь. И если вместо «Лоуренса Аравийского» здесь будут показывать что-то другое, сразу сообщите мне.
Те молча кивнули.
Джессика кивнула киномеханику и вместе с Арнольдом и его адвокатами вышла из зала.
Лидия не могла представить, каким образом Джессика удерживала Арнольда вне зала в течение двух часов, но ей это удалось. Сколько Лидия ни оборачивалась к дверям во время показа, она видела там только подручных Арнольда. А им, похоже, фильм нравился, как и остальным девяносто семи зрителям, сидевшим в зале. Когда пошли заключительные титры, а из громкоговорителей зазвучала финальная музыкальная тема, до Лидии долетели обрывки разговоров: