В «раздевалке», как мысленно окрестил Тинилья комнату у лифта, дежурные, которых они застали за прежним занятием, в одну минуту сняли с министра и его спутников диковинные шлемы. Вскоре все трое уже шагали по верхнему коридору. Генерал молчал, предаваясь мечтам, будущее рисовалось ему отныне в самом радужном свете.
— Знаете, — признался он министру, — я невольно думаю сейчас о том, как было бы великолепно, если бы мое правительство имело у себя нечто подобное. Тогда бы я мог, наконец, вздохнуть спокойно…
— Полагаю, что вам стоит затронуть этот вопрос во время предстоящих переговоров с премьером, — проговорил министр, уже влезая в кабину геликоптера. — Я лично думаю, что мы могли бы построить вам такую установку в порядке помощи слаборазвитым странам.
«Если только опять не надуете меня, как в тот раз с гнилой пшеницей», — подумал Тинилья, грузно усаживаясь рядом с министром. В то же мгновение искры посыпались из глаз президента: кто-то изо всей силы треснул его кулаком по затылку. Побагровев от ярости, генерал вскочил на ноги и грозно обернулся. Но сзади была только стенка. Оба его спутника сосредоточенно смотрели в окно. Геликоптер быстро набирал высоту.
Страшное подозрение мелькнуло в голове Тинильи. Сорвав с себя украшенную золотым шитьем генеральскую фуражку, он лихорадочно стал ощупывать голый затылок. Так и есть! На самой макушке отчетливо прощупывался крошечный твердый бугорок величиной с лимонную косточку.
Генерал издал пронзительный вопль и в ужасе схватился за голову. Министр и профессор повскакали со своих мест, спрашивая, что с ним случилось. Но Тинилья не мог выговорить ни слова. Он только с ужасом показывал пальцем на затылок, продолжая дико выть.
Ощупав указанное место, глава федерального спокойствия энергично выругался.
— Клянусь честью, это работа тех негодяев в раздевалке, — констатировал он. — Даю вам слово, господин президент: они жестоко поплатятся за свою дерзость, даже если это сделано не преднамеренно, а просто по халатности. Как только мы прибудем в столицу, я немедленно свяжусь с полковником Ундерсом и прикажу ему лично наказать виновных…
Генерал слушал его, продолжая держаться за голову. Когда министр кончил, он некоторое время молчал, ожидая, что тот еще что-то скажет. Но глава федерального спокойствия безмолвствовал, всем видом выражая искреннее сочувствие высокому гостю.
— А как же… я? — наконец нарушил молчание генерал.
Министр вздохнул.
— К сожалению, извлечь аппаратик нельзя. Это грозит серьезными мозговыми осложнениями… Но стоит ли слишком расстраиваться из-за такого пустяка? Ведь совершенно очевидно, господин президент, что «НМ» вас никогда ничем не потревожит. Уж кто-кто, а генерал Тинилья, наш преданный друг и союзник, разумеется, навсегда гарантирован от каких-либо нелояльных мыслей! А присутствие аппаратика в голове, говорят, даже поднимает общий тонус…
Только сейчас генерал осознал всю бесповоротность случившегося. Слезы выступили у него на глазах. Значит, ему теперь никогда нельзя будет даже мысленно ослушаться этих проклятых…
Новый удар по затылку прервал его мысли. В следующую секунду министр схватил Тинилью за плечо и изо всех сил начал трясти. Затем лицо министра вдруг исказилось и превратилось в усатую морду полковника Ундерса. «Вставай!» — потребовал полковник неожиданно тонким голосом.
Генерал попытался его оттолкнуть… и открыл глаза.
— Да вставай же наконец! — нетерпеливо повторяла жена, тряся его за плечо. — Ундерс велел тебя немедленно поднять. Говорят, что ты ему срочно нужен. Он уже больше минуты ждет у телефона…
— Полковник Ундерс?! — Генерал как ужаленный вскочил с постели. — Значит, это не сон?!!
— Что с тобой? — изумилась жена. — Какой еще там полковник? Говорю тебе, звонит Ундерс, посол…
При этих словах генерал, наконец, пришел в себя.
— Ах, да… — облегченно вздохнул он, торопливо ища ногами ночные туфли. — Но какое удивительное совпадение!..
— Боже мой, Хуан! — вдруг всплеснула руками жена, заметив на затылке супруга свежий синяк. — Ты что, стукнулся головой о спинку кровати?
— Мне приснилось, что они меня подключили… — пробормотал генерал, смахивая со лба капли холодного пота.
И, забыв накинуть пижаму, он опрометью помчался к телефону.
Ник. Шпанов
ДА ИЛИ НЕТ?
Отрывки из романа
Техника — молодежи № 10, 1960