— Иди ты! — удивился Кобра. — Ну, ты сказал! Что, ничего не помнишь?
По тупому выражению моего лица он понял, что ситуация со мной еще хуже. Много хуже.
— Ты вчера сам навалил столько, что за твою голову фобиане назначили огромное вознаграждение. Вроде бы даже подготовили две мобильные группы, чтобы уничтожить тебя на земле…
Ну и дела… Выходит, я все делал на автопилоте? Неужели такое возможно? Вот не думал, что это может произойти со мной.
— Шагай к Грудину, он просил отправить тебя к нему, как только явишься. Адью!
Кобра махнул рукой и исчез за дверью. Ну да, хорошо ему, уже в небо. А мне опять на доклад к начальству…
— Капитан Попов по вашему приказанию прибыл!
— Здравствуй, майор! — Грудин крепко пожал мне руку, с веселой улыбкой глядя на то, как вытягивается мое лицо. — Что удивляешься? Я не оговорился. Обмыть бы звание надо, да вот беда, не до того пока. Вечерком, может…
— Как там… у нас… — просипел я, балдея от свалившейся на меня нечаянной радости.
— Неплохо, очень неплохо, — бодро ответил он. Но уж слишком явно проступила в его голосе фальшивая нотка. Что-то здесь не так. Я выжидающе замер.
— Понимаешь, — замялся он, отводя взгляд. — Врачи рекомендовали отстранить тебя от полетов на несколько дней. Истощение организма…
Наступила тишина. Смысл его слов не сразу стал понятен… Потом накатила ярость. Выдумаете, что хорошо меня знаете? Нет, вы меня совсем не знаете! Ну, щас, перцы, я пропишу вам позу лотоса!
— Я летчик воюющей армии! — голос звенел четко. В рубке установилась тишина, даже опердежурный прижал трубку к плечу, умолкая. — Я один из лучших боевых пилотов воздушного флота. Идет война, и сейчас не время для бабских соплей!
Теперь все. Я подумал то, что должен был подумать. И сказал то что должен был сказать. Если вы считаете, что на войне надо быть политиком, который ловко лавирует между событиями и ловит каждое дуновение ветра, веющего от начальства, то вы правы. Но у меня есть Мария и Дэн, и плевать я хотел на все звания. Семья превыше карьеры. Так что давай, полковник, я готов к наказанию. Ну, поставь меня в удобную позу.
— Майор Попов!
Я бежал по коридору, матерясь и скалясь от всей души. Ну, каков фрукт этот Грудин? Мы сработаемся с тобой, полковник!
Активация системы. Прогрев… Тест бортового элмозга. Пробный пуск двигателя. Штурвал дрожит в руках. Спасибо тому умнику, что придумал эту обратную связь! Так приятно чувствовать мощь машины в руках. Старт!
Аппарат резко взмывает в небо, вспарывая синеву. Романтика? Никакой романтики! У меня на борту хватит оружия, чтобы стереть с лица Земли небольшой город. Представляете, сколько людей я могу вмиг сделать несчастными? Тех, кто выживет в этом аду. Ну а те, кто умрет сразу, могут считать себя счастливчиками.
— База, здесь «Скорпион», вышел на рабочий режим, вхожу в зону боевых действий.
Молчание в ответ. Уснули, что ли? Или просто установка такая, игнорировать меня сегодня?
— База, ядрит вашу…! Здесь «Скорпион».
— Скорпион, — отзывается динамик голосом Грудина. — Режим работы — свободный. До связи.
— До связи.
Набираю высоту подключаюсь к информационному спутнику, что контролирует наш сектор. Теперь лишь несколько секунд ожидания, пока умная машина скачает диспозицию и выстроит зЬ-картину текущего боя…
Все стало по-другому. Враг уже не столько атакует, сколько пытается организовать грамотную линию обороны. Как это непохоже на первый день, когда нас просто сносили тупой, упрямой массой! A-а, вот работка и для меня!
Разворот, выход на траекторию удара. Включаю обсчет поражения. Противник резко уходит из сектора боя… Ну и дела! Вижу такое впервые. Самолет фобиан бежит с поля битвы. Да, капитально их приперло, если пилоты до такого докатились. Сейчас мы с тобой изучим этикет, на раз-два.
Что-то сегодня неприятно рябит в глазах… Может, врачи были правы? Из облаков, со стороны Солнца, вываливается еще одна машина. Где-то я такое уже видел. Ах, ну да, мне сотни раз снилась эта сцена после первого дня боев. Эта машина с драконом на брюхе стала моим ночным кошмаром. Я не вижу ее плоского днища, но точно знаю, что там нарисован дракон. Ну что, шакал, три дня «танцев» тебя ничему не научили? Ты все так же пытаешься купить меня на старую уловку? Сейчас я сниму с тебя шкуру, рептилия.
Резкая свеча. Переворот в воздухе и обратный ход. Боковая петля, наклонное скольжение и реверс двигателя. Что, впервые видишь такой прием? Я заготовил его специально для тебя, умник. Думаешь, крутой? Нет, это компьютер у тебя крутой, а ты пробовал, щенок, что такое умирать на центрифуге, слышал когда-нибудь слова: «Ты никогда не будешь пилотом?!». Красные круги в глазах. Больше десятка «g» — недетская перегрузка. Почему я чувствую ее вместе с самолетом? Белый инверсионный след, чей он? Сбросить пелену дурмана… Ага, я зашел ему в хвост. Точнее, это пилоты прошлого века сказали бы: «я зашел ему в хвост», а у современного самолета нет хвоста. Машина XXI века может в любую минуту полететь вбок или вверх. Так не дай ему сделать это, майор! Залп! Еще залп! Еще!
Ты нервничаешь, майор. У тебя вспотели руки. Зачем три залпа по одному самолету? Ты утратил привычную уверенность в себе?
Кто это спросил меня? Грудин? А может, Мария? Ребята, я не знаю, почему три залпа. Так надо. Так надо, ребята.
Первая пара ракет взорвалась вблизи серебристой кабины, где были расположены радары и главный бортовой компьютер. Самолет на миг замер, словно бы оглохнув. Я знаю, почему: мощный электромагнитный импульс разрубил пуповину информ-канала, по которому шел обмен данными между оперцентром и посудиной. Этой недолгой паузы как раз хватило, чтобы вторая пара ракет воткнулась в блюдце. Вот так!
Бить посуду — это к несчастью. Или к счастью? Черт, я ничего не соображаю. Адреналин в крови, пульс — двести, а давление таково, что в самый раз получить пособие по инвалидности. Что на экране? Третья группа ракет при взрыве рассеяла обломки бывшего «дракона» в пространстве. Вот и славно.
— Попов, отличная работа! — Кто там орет в эфире без кода?
Выполняю свечу. Ну, кому тут еще хочется потягаться со «Скорпионом»? Бой все больше разваливается на отдельные схватки, все чаще на экране радара отметки «свой» и все реже «чужой», при анализе визуальной информации со спутника все чаще видны наши, родные, сине-белые цвета. И то хлеб.
Неожиданно я замечаю серебристую каплю вдали. Сердце замирает в тревожном волнении. Даю на экран максимальное увеличение. Самолет! Обычный самолет — с крыльями, с хвостом, старинная модель, пилотируемый аппарат! А ну-ка, еще добавить увеличение!
Система моделирования работает в запредельном режиме, стараясь по моей команде увеличить изображение цели. Маловат он еще, самолетик, в пикселах чтобы толком его разглядеть… Размыто. Но все же я распознал то, что и хотел увидеть — дракона на фюзеляже.
Вот и все, ребята. Я на миг выпустил штурвал, включив автопилот. Вытер пот со лба и, оттянув очки VR-обзора, плеснул водой на лицо. Вот и все. Мы «съели» их матчасть. Их лучший ас поднял в воздух обычный самолет. Последний бой…
Последний бой. Когда тебе уже нечем стартовать со своего взлетного поля, когда ты понимаешь, что проиграл. Когда приказы твоего командира уже не имеют никакого значения. Всегда, во все времена, настоящие офицеры в безвыходных ситуациях пускали себе пулю в висок. Вот и сейчас он делает то же самое.
А что ему остается? Хотя бы попытаться забрать меня с собой. Разве я поступил бы по-другому? Как поступил бы я? Сотни раз я думал об этом, но по сей день не знаю точного ответа… Быть может, его тоже ждут за кромкой взлетного поля жена и сын. Или дочь. А может, он совсем одинок, и все лучшее ждало его впереди…
Но разве я придумал эту войну, солдат? Разве я начал эту бойню? Нет, солдат, это был кто-то другой. Я знаю, что это был не ты. Мы с тобой одной крови, оба созданы для того, чтобы выполнять приказы. Мы оба с тобой были романтиками и мечтали только об одном — летать. Но мы — и ты, и я — знаем, что война — это не то место, где живут витающие в облаках. Романтики здесь только умирают. А солдаты выполняют приказы. Мы и выполняли их. Кто же виноват в том, что в этот раз мне повезло больше?