— Валя, это тебе.
Ты взяла коробочку и обрадовалась, словно ребенок. В серых глазах загорелось счастье. Не распаковав, ты поставила подарок на пианино. Тебе не важно было, какой он. Тебе хватало того, что эту коробочку подарил бывший одноклассник, которого ты. как и вообще всех одноклассников, любила. Искренне, от души.
— Валенька, открой коробку.
Ты послушно ее открыла.
— Ой, что это? Неужели…
— Оно самое. Археологическая сенсация с Марса. Подлинное глиняное лицо. Одно из тех ста с лишним лиц, которые нашли в прошлом году в пустыне Элезиум, Стране Счастливых.
— Я знаю, я видела такое по телевизору… Ой, как здорово! Неужели то самое?
— То самое. Купил у археолога. Вообще-то э го контрабанда. Но мне повезло.
— А тебе ничего за это не будет?
— Ничего.
— Тогда я поставлю на сервант. И когда ты уедешь, я буду смотреть на марсианское лицо и вспоминать тебя.
— Валенька, я никуда не уеду. Я останусь в поселке. Буду служить на спутниковой станции.
— Да? Правда? Я так рада! А почему ты не уедешь?
— Я собрался жениться.
Твои губы задрожали. Ты отвернулась, чтобы я не видел твоих слез, а потом спросила, предварительно сделав глубокий тяжелый вдох:
— Я поздравляю тебя. Я ее знаю?
— Знаешь, Валя. Она живет на твоей улице.
— Лена? Она хорошая девчонка. Молоденькая, красивая.
— Нет, не Лена. Я собрался жениться на тебе.
Ты молчала минуту. Потом прошептала:
— Правда?
— Правда.
— А как же космос?..
— Я не хочу в космос. Он мне надоел. Я хочу Землю, тебя и свое собственное время. Все эти парадоксы Эйнштейна, искривления пространства и прочее — не для меня. Ну, полечу я лет на пятьдесят, как Борька, и что? Я вернусь, молодой и важный, а моей Земли уже не будет. Все станет другим, и люди будут другие. А те, кого я любил, умрут или, в лучшем случае, состарятся. Они даже не вспомнят меня. Я долго думал. Я решил, что, если ты замужем, я пишу рапорт и сажусь в звездолет. Если нет… Я даже не предполагал, что это «нет» может случиться. Ведь каждый из ребят хотел быть с тобой. Я пришел к тебе, как обещал, в этот самый день, о котором мы все тогда мечтали, и неожиданно нашел всё, что мне нужно. Я никуда не уйду. Рапорт на перевод я могу подать уже завтра. Так и напишу: «По семейным обстоятельствам». А на спутниковой станции такие, как я, ох, как нужны. Глядишь, и тут смогу до полковника дослужиться… Ты выйдешь за меня?..
… — Стоп! Вот оно!
Корабельный психолог, он же врач, Брайан Смит показал командиру синусоиду биотоков мозга лейтенанта.
— Командир, я зафиксировал причину психоза. Больного можно будить.
Лейтенанта разбудили.
— Что вам снилось, перед тем, как вы проснулись? — спросил доктор.
— Мне снилось, что я не полетел в эту экспедицию, а вернулся на Землю. К девушке, которую любил.
— Отлично. Я вас вылечу. Депрессия пройдет моментально.
— Выздоравливай. Такое у всех бывает. Десять световых лет полета — не шутка. Зато вернешься полковником! — командир похлопал лейтенанта по плечу и вышел из лазарета.
— Чудеса медицины, — прокомментировал доктор, снимая с висков больного датчики, — сколько времени прошло для вас во сне?
— Дней пять.
— А реально вы спали восемь секунд! Видите, как здорово? Восемь секунд, а как будто в отпуске побывали. Завтра с утра я подключу к аппарату Габриеляна. Он тоже в последнее время что-то нервный стал. Ступайте, лейтенант. Командир освободил вас от вахты на три дня. Завтра жду вас в шесть на процедуры.
— Она была такая счастливая…
— Кто?
— Валенька.
— Завтра вы снова с ней встретитесь. Все будет нормально. Наука вас не оставит в беде!
В лазарет вбежал командир. С ужасом он наблюдал, как врач безуспешно пытается вернуть к жизни лейтенанта, который лежал в кресле, подключенный к психорелаксатору.
Врач развел руками:
— Бесполезно. Еще час — другой, и он умрет.
— Отключите же его от этой чертовой штуки!
— А что толку? Его мозг уже заведен. Отключай, не отключай, он живет уже десять часов в своем мире. Сейчас, — доктор посмотрел на часы, — ему лет семьдесят. Наверняка, он уже дед. Старый и счастливый, черт побери!
— Я найду способ взыскать с вас за то, что вы храните яды спустя рукава и не закрываете лабораторию. Вы вспомните еще меня, — зло бросил командир звездолета и, с силой распахнув шлюз, выбежал из лазарета.
— Взыскивай. Твое право… — беззлобно сказал врач, когда командир ушел. — А все-таки, надо же, как он точно все рассчитал, а? Двенадцать часов… Двенадцать часов! А для него — целая жизнь…
… — Ты выйдешь за меня? — повторил я вопрос, потому что Валя смущенно молчала, опустив голову, теребя платьице.
— Конечно, — тихо ответила она и посмотрела на меня сияющими от счастья и тревоги глазами. — А ты потом не пожалеешь? Ты правда сможешь дорасти до полковника на нашей спутниковой станции?
— Ну, до полковника вряд ли, но майоршей ты будешь, — засмеялся я. — Обещаю.
— Я так рада. Ты даже не представляешь, что сейчас происходит со мной! Ведь мне почему-то казалось, что я так и останусь в нашем поселке одна. Я проживу долго-долго, но одна. Хорошо, что я ошиблась. Правда?
Рисунки Виктора ДУНЬКО
ФАНТАСТЫ ОСВАИВАЮТ
ДРУГИЕ ПРОСТРАНСТВА
12-15 февраля 2004 г прошла очередная — четвертая — международная конференция (организаторы называют ее «конвентом») фантастики «РосКон-2004». Второй раз диплом победителя получил молодой московский фантаст Сергей ЧЕКМАЕВ, чье творчество уже хорошо знакомо читателям «ТМ» (№ 2, 11 за 2003 г., № 2 за 2004 г., с. 42 этого номера)
Редакция решила поближе познакомить читателя с молодым автором и попросила Сергея дать «ТМ» небольшое блиц-интевью.
— Для начала — немного о себе.
Да, в общем, ничего особенного. Родился в 1973 г., в Москве, в ней и живу уже три десятка лет. Образование высшее. Был, состоял, участвовал… До конца 2001 — го активно крутился в компьютерном бизнесе (в официальных справках пишу так — «работал в области телекоммуникаций и информационных технологий»), пока не надоело. Решил попробовать себя на литературном поприще: руки чесались давно, но на серьезную попытку все не хватало времени.
Попробовал. На сегодняшний день в моем активе три фантастических романа, более трех десятков публикаций в журналах плюс рассказы в шести тематических сборниках фантастики. Дважды — в 2003 и 2004 гг. — становился дипломантом международной конференции фантастики «Роскон».
— Вы пишете только в жанре фантастики?
Принято определять такую прозу, как нереалистическую, хотя я слышал и удивительный по внутренней противоречивости термин: «бытовая фантастика», Например, мой новый роман «Безуха» написан именно в таком ключе: невозможная, фантастическая история, происходящая «здесь и сейчас» с простым москвичом, нашим современником, для кого-то, возможно, даже соседом.
Я очень люблю вполне реалистические, «бытовые» тексты с крохотным фантастическим допущением. А иногда фантастическое допущение — лишь фон для ситуаций вполне жизненных и понятных, как, например, в рассказах «Ничья» (см. «ТМ» № 2’04) или «Цена мечты»…
— Сейчас говорят чуть ли не о смерти научной фантастики. Что Вы об этом думаете?
Это, по меньшей мере, преувеличение. Почему-то принято считать, что фантастика — детище точных наук: физики, астрономии, кибернетики, в худшем случае — генной инженерии или микробиологии. Но сегодня верный конек старой НФ — популяризация — перестал пользоваться спросом. Через СМИ и Интернет рядовой житель Земли ежесекундно получает столько непроверенной, а часто и откровенно ложной информации, в том числе и о научных открытиях, что уже давно ни во что не верит.