— А зачем? — спросил Сергей. — Завтра придут из муниципалитета и торжественно вручат ему собственную Книгу. Вы же знаете…
— Знаю, — улыбнулся дед. — Но это — очень хорошая Книга. Ведь она была со мной.
— Знаем! — рассмеялась Светлана. — Она была с тобой везде — и на полюсах, и на Тибете, и в экспедиции на Титан.
— На Марсе и Плутоне была, — улыбнулся Сергей. — Знаем. Хорошая книга, столько повидала. По-настоящему ваша. И не жалко вам с ней расставаться?
— Но и внук — мой. Я всегда мечтал о внуке. Пусть часть меня всегда будет с ним. Я настроил ее на юного хозяина. А новую книгу из Муниципалитета я оформлю на себя… Давайте лучше посмотрим, как Книга познакомится с Игорьком.
Книгу опустили в кроватку. Маленькие ручки, еще не умеющие брать предметы, заскользили по обложке. Книга моргнула изнутри розовым сиянием и слегка потеплела. Название с обложки исчезло.
— Активировалась! — с волнением воскликнул Сергей.
— Тихо, Серж! — шикнула на него Света.
— Давайте посмотрим, — не унимался молодой отец, — что она выдала? У Никитиных, у их дочки, при активации страницы покрылись цветами, и Книга дала прогноз на художественные таланты, у Галкиных у обоих близнецов страницы оказались все в цифрах — представляете? Будут, небось, математиками.
— Или бухгалтерами, — вставил дед. — Это ни о чем не говорит. У меня в свое время, говорят, Книга покрылась древнеиндейскими иероглифами, которые до сих пор никто не может расшифровать.
— И ты стал индейцем? — улыбнулась Света.
— Я стал бродягой, — рассмеялся дед. — Правда, по большей части, — космическим. Планетология и космогеология не дают сидеть на месте.
— А что, неразгаданные иероглифы — это символично, — задумчиво произнес Сергей, осторожно беря в руки Книгу. — Вы, Игорь Владимирович, всю жизнь гоняетесь за непознанным.
— Ну так давайте посмотрим, что твоя Книга сулит малышу, — предложила Светлана.
Сергей откинул обложку и зашелестел страницами.
— Они… чистые! Абсолютно белые, — севшим голосом произнес Сергей.
— Может, твоя Книга сломалась? — с сомнением спросила Света.
— Что ты такое говоришь? Книги не ломаются, — сказал Сергей и принялся тщательно, страницу за страницей перелистывать Книгу. — Но ведь так не может быть!
— Может, — просто сказал дед, взял у Сергея книгу и с новым выражением посмотрел на малыша, который, словно почувствовав общее замешательство, скривил физиономию и принялся пускать пузыри. — Так бывает. Редко, но бывает.
— И что же означают эти чистые листы? Книга ведь почти никогда не ошибается, — произнес Сергей.
— Именно. Не ошибается, — дед почесал в затылке и сел на диван, неловко вертя в руках свой подарок. — Поэтому, когда Книге нечего сказать, она молчит. Это означает одно: наш малыш сам будет выбирать свою судьбу, и поверьте — со временем эти страницы покроют самые удивительные краски…
— Последний раз повторяю — соберись и готовься к экзамену!
— Слушай, отстань, а? Ты самая занудливая Книга из тех, что есть у моих друзей.
— А ты чего хотел? С тех пор как я Учебник — это мое нормальное состояние. Тем более — я ведь самая старая.
— Старуха!
— Игорь, ты же знаешь, что я не обижаюсь на грубости. Хотя говорить о возрасте даме, да еще в столь грубой форме…
— О-о-о! Надоела! Ты же знаешь, что до завтра я все равно не успею подготовиться.
— А я тебе говорила… Сколько можно по свалкам лазить со всякими двоечниками вроде твоего Степки и этого, как его?
— Сама ты!.. Это мои друзья! Только, правда же, я не знаю, что мне теперь делать.
— Я предлагаю сделку.
— Что?! Сделку?!
— Я помогаю тебе сдать этот экзамен…
— Как?!
— Погоди… Конечно, при помощи не совсем честных приемов. Но с одним условием — ты потом выучишь все и сдашь экзамен мне. По рукам?
— По рукам! И что мне делать?
— В твоем положении остается только одно. Шпаргалки.
— Что? Разве Книга может учить меня таким вещам? Ты же все время достаешь меня, мол, честность превыше всего и все такое.
— Все правильно. Но я ведь не просто Книга. Я старая и опытная Книга. Поверь, жить только по учебнику и вправду нельзя.
— Вот дела! А моим друзьям Книги также помогают делать эти… шпаргалки?
— Нет. У них молодые и наивные Книги, и про шпаргалки они и слыхом не слыхивали. Только я у тебя такая — старуха.
— Прости! Ты все-таки обижаешься!
— Нет, не обижаюсь.
— Обижаешься!
— У нас нет времени. Слушай и делай. Во-первых, для полного успеха дела сначала надо поймать «халяву»…
— Игорь, так и будем молчать? Ну подумаешь, девушка бросила. Мало ли их еще у тебя будет? Поверь, это пройдет.
— Отстань от меня, «желтая пресса»..
— Слушай, далась тебе эта… хм… красотка! Она тебя совершенно не заслуживает! Клянусь! Хочешь, я тебя познакомлю с кем-нибудь по Сети? Это я умею, это тебе понравится, поверь!
— Еще одно слово — и я порву тебя! В клочья!!
— Упс… Молчу, молчу. Вроде ведь умная и опытная, а в этих ваших делах еще ни разу помочь не смогла. Вот твой дед однажды, очень давно, правда… хм. Хочешь любимую музыку?
— Внимание, таможенный контроль! Всех прибывших на территорию автономной колонии Марслэнд просим приготовить идентификационные документы либо персональные Книги.
Голос робота был тих, но четок. Звук исходил от всей поверхности холла, в котором собрались пассажиры только что севшей «Лузитании», Игорь все еще весело обменивался шутками с четверкой корабельных приятелей, но мыслями был уже собран и готов к действию. Где-то здесь, на Марсе, скрывается самый опасный человек в Системе. И его, Игоря, задача — найти преступника.
— Ну, что — вскрываемся? — хитро подмигнув, предложил Макс.
В полете они вчетвером коротали время за картами. По сложившемуся негласному уговору все время полета они не открывали друг другу тайну своей личности и шутливо называли свои сборища «Клубом самоубийц». Но все же решили перед расставанием обменяться координатами: месяц в полете — не шутка, да и Землю, что ни говори, покидаешь далеко не так часто.
— Вскрываемся, — охотно отозвался долговязый Семен и извлек из-за пазухи свою Книгу.
— Ну-ка, что у тебя? — Макс с интересом взглянул на обложку. — О Боже! «Молекулярная химия». Я так и думал, можешь дальше не открывать — для меня это темный лес.
— Да? — хмыкнул Семен. — Что же такого, общечеловеческого, в твоей Книге?
— Именно! Именно — общечеловеческого! — Макс с видом фокусника извлек свою Книгу из роскошного футляра. — Извольте!
— «Желтые страницы». Вот это да! — восхитился щуплый и очкастый Лева.
— Именно! — гордо повторил Макс. — Служба Глобальной информации! Так что, друзья, будут любые вопросы — получите любые ответы. Я гарантирую, как технический директор. А у тебя что, Лева?
— А у меня… Вот.
Лева скромно протянул приятелям свою Книгу.
— «Мировые шедевры». Не понял… — Макс зашелестел страницами. — Это альбом репродукций?
— Это мои картины, — тихо сказал Лева.
— Лева… Лев Трепнин?! — воскликнул Семен.
Игорь болезненно поморщился и посмотрел на часы. Время, бесценное время.
Лева бледно улыбнулся.
— Да, это я. Только прошу вас — никому… А то мне не дадут здесь поработать.
— Понимаю. Марсианские пейзажи и все такое, — понимающе закивал Макс. Игорь, теперь ты!
— Ну, раз такие дела, — Игорь колко осмотрел приятелей и медленно достал из кейса Книгу. — Пожалуйста…
Улыбки сползли с лиц приятелей. Игорю показалось даже, что они слегка отшатнулись от него. Но это, конечно же, только показалось.
На черной обложке золотым тиснением (разумеется, иллюзорным) было выведено: «Чрезвычайный Уголовный кодекс Системы».