А земляне развивались, всё более укрепляясь в Знании и Умении. Сначала они открыли одну планету, затем другую, третью. И вот, наконец, обратили взор и на самую дальнюю, даже имя ей дали, созвучное с его, — Плуто, Плутон. Как они угадали! Он звал себя Прото. Одно время ему казалось, что вот, ещё один шаг и земляне угадают его присутствие на планете. Он поможет человечеству покорить Вселенную, дав энергию своего разума, научив перемещаться сквозь пространство и время! Так, как это делает он. Но… что-то пошло не так. Земля не смогла увидеть нечто большее, нежели планетоид, она отвернулась от Плутона, вычеркнула из семьи. Его выставили из родного дома и закрыли дверь. Планетоид больше никого не интересовал. Наверное, слишком долгое ожидание встречи лишь усиливает ненавистное одиночество. Разочарование помогло Прото принять окончательное решение — что ж, он сам покинет Солнечную систему. Большой взрыв даёт шанс жизни не всегда, оканчивается один цикл, начинается следующий. И этот Взрыв был не первым и не последним. Прото пережил их уже несколько и лишь раз удалось развить разумную жизнь до звёздных высот. А земляне так ничего и не поняли. Возможно, он когда-нибудь простит им эту ошибку и вернётся. Или нет. Ему решать, впереди ещё долгие тысячелетия скитаний по Вселенной. Внезапно Прото почувствовал чуть уловимую связь с Землёй — кто-то там, на далёкой голубой планете, усилием воли проникал сюда, на Плутон. И, покидая Солнечную систему, Прото прикоснулся к этому сознанию, вложив в прощание всю силу своего чувства — горечь и разочарование, грусть и надежду. Прощай, Земля, прощай и прости!
Кирилл задумчиво сидел в своей обсерватории за телескопом, пытаясь разобраться в своих чувствах. Вот уже несколько месяцев он неотрывно наблюдает за далёким Плутоном. Что хочет он рассмотреть, познать? Горечь несогласия со всем миром опять выплыла из глубины души. Планетоид! Что за нелепое звание? Зачем они так поступили с Плутоном? Он опять проследил в телескоп, как доверчиво мерцает крохотная планетка на краю Системы. Да, слишком маленькая! Да, не отвечает нормам. Но кто же устанавливает эти самые нормы? Человек сам определяет правила и граничные условия. И ещё, ведь в каждом правиле обязательно должны быть исключения? Иначе не может быть, ведь это жизнь! Кирилл глубоко вздохнул, продолжая свои размышления.
Учёный редко чувствовал себя одиноким — весь мир вокруг заполняли звёзды. Много лет он старался постичь устройство и жизнь Вселенной, её законы и принципы развития. Звёзды стали так близки ему, так понятны, как члены семьи, которой у него никогда не было, как друзья, которые постепенно исчезли из его жизни. Он видел в далёком Плутоне искорку чего-то уже существующего, пусть даже лишённого жизни, но воплощённого в пространстве, уже состоявшегося, а значит, по земным меркам, и живущего своей определённой жизнью. Астроном был уверен, что Вселенная едина во всём, и лишь тонкая грань отделяет живое от неживого. И кто знает, где заканчивается первое и начинается второе? Кириллу было жаль сокращать границы Солнечной системы, и так плотным кольцом стягивающие Земные владения. Ведь с утратой девятой планеты потеряно и пространство вокруг неё. Кирилл вглядывался в тусклый блеск далёкого соседа, сочувствуя, как другу, разделяя с ним одиночество — пусть Плутон не таков, как другие планеты, но он был членом семьи. И вдруг астроном увидел, как вспыхнуло и погасло пространство вокруг Плутона, неуловимая тень скользнула в Космос. Или только показалось? Да нет же, что-то кольнуло в самое сердце и мягко прикоснулось к сознанию. Чуть уловимая связь разорвалась, едва зародившись… Предательская слеза навернулась на глаза. Прощай, планета Плутон, прощай и прости!