— Внушением тут не пахнет. В кабинете посторонних, разумеется, не было. И в сенситиве я уверен на сто процентов. Он не раз выручал Президента. Не раз подтверждал высочайшую квалификацию и преданность.
— Насколько я понимаю, исключаются еда и питьё, которые могли вызвать что-то вроде эйфории и, как следствие, — неадекватное поведение.
— Исключаются. Для Президента готовят личные повара. Контроль продуктов жесточайший.
Действительно, искать следовало не здесь.
— Аппаратура зафиксировала бы и направленное излучение. Что же стало причиной краха?
— Непонятно.
— А воздух? — спросил я.
— Мониторинг вёлся непрерывно. Ядовитые примеси не обнаружены.
Ядовитые примеси…
— Вот чёртов нигер!.. — в сердцах пробормотал шеф, имея в виду нашего политического оппонента. — Кто бы ждал!..
Мне вдруг показалось, что отгадка в двух шагах. Во всяком случае, забрезжило какое-то неясное предчувствие.
— Он по образованию фармаколог, — сказал я. — Имеет степень доктора. У него глубокие знания.
— И?
— Если осуществлялось воздействие, оно могло быть тонким. В компьютере сохранились данные мониторинга?
— Наверняка. Но что искать?
— Вещество, которое могло спровоцировать приступ щедрости. И хорошо бы открыть в Интернете страницы этой тематики.
Шеф немного потоптался. Немного посопел.
Взвесил моё предложение и пошёл докладывать.
Шеф вернулся красный, пыхтящий. Как выяснилось — за мной.
В результате я попал в президентский люкс.
Президент сидел в кресле, держа в руке стакан с минералкой. И выражение лица было такое, словно уже обдумывал текст прошения об отставке. Не зря политические оппоненты величают его за глаза «хромой уткой», а некоторые — «убитой»…
Советники расположились кто где.
Невзрачный мужчина средних лет, который, сколько я помню, следовал за Президентом как тень, воззрился на меня пронизывающим взглядом. Сенситив. Работает.
По знаку шефа я повторил своё предложение, только более развёрнуто.
— Полагаете, использовалось ядовитое средство? — недоверчиво полюбопытствовал один из советников.
— Трудно сказать. Через вентиляционную систему в кабинет могли направить химическое соединение, которое не считается ядом, но которое способно воздействовать на психику — воздействовать в известном направлении.
— Есть такие соединения?
— Кажется, да. Я читал в газете, мельком.
— Название помните? Вещества, не газеты.
— Нет. Слишком далеко от моих занятий.
Советник взглянул на Президента, и тот махнул кистью руки, словно говоря — делайте что хотите, мне уже всё равно.
Заработали ноутбуки, со спутниковым подключением, защищённые суперкодами.
Ловкие пальцы обслуги вспорхнули над клавиатурами.
Нужные страницы нашли быстро. И нужное вещество нашли.
Советник вслух прочитал справку:
— В 2007 году учёные из Еврейского университета обнаружили «ген щедрости». И тогда же было установлено: чем ярче выражен ген AVPR 1а, тем человек щедрее. Ген воздействует на гормон вазопрессин, тот влияет на клетки мозга, провоцирует возбуждение определённых синапсов. Эти исследования позволили создать химическое соединение, вызывающее такой же эффект, сильнодействующее. Ну, ясно…
Общий тяжёлый вздох.
Проверили записи мониторинга. Да, воздух в президентском номере содержал какой-то процент упомянутого химического соединения. Очевидно, его использовали в аэрозольном варианте.
Но теперь его не было, оно улетучилось.
Специалисты осмотрели вентиляцию. Улик не обнаружили.
— Это не яд, не наркотик, вот датчики и не подняли тревогу… — подвёл итог советник. — Мы ничего не докажем.
Я опустил взгляд.
А если б была возможность доказать?
Обратились бы с жалобой в ООН? В Международный трибунал в Гааге?
И стали бы вновь посмешищем. Имидж администрации и без того подпорчен.
— Не мог же я — не дышать!.. — воскликнул Президент, словно оправдываясь.
Этот чёрный парень оказался не промах. Ух, хитрюга! Нашёл выход, блестяще использовал свои научные знания.
В общем, нетривиальный подход.
Кто-то скажет — он поступил нечестно. А с ним, с его страной поступали честно?
Политика всегда была грязным делом. То, что он сотворил с нашими, не самое ужасное, как мне кажется. Негоже так думать, но куда же денешься…