— Нет… Чувствую себя нормально. Всё как прежде, вы понимаете?
— Конечно, понимаю.
— Не обижайтесь.
Клиент прибавил газу. Двигатель затрещал громче.
Я поморщился. Как бы не пожаловались какие-нибудь дамочки на шум, ночью, когда все порядочные люди спят.
Вновь машина устремилась к корме, набирая скорость, более высокую, чем прежде.
Это меня встревожило. Я нахмурился. Ещё не справится, врежется в ограждение…
Потом я с удивлением замер.
Над крышей трицикла поднялось что-то, вроде коротких вёсел, и назад поползла тыльная часть корпуса. Неужели агрегат разваливается на глазах, от вибрации? Нет, конечно.
Вёсла превратились в винт, как у вертолёта Сзади оформился киль, двухвостка Складной винт распрямился, на подставке в виде прямоугольной скобы. Закрутился.
И толкающий винт тоже начал вращаться.
Метров через пятьдесят трицикл оторвал колёса от палубы.
Скользнул поверх ограждения. Кренясь на нос, канул в темноту.
Какое-то время я слышал рокот мотора, слабеющий, удаляющийся. Постепенно он затих.
Я подумал, клиент вернётся. Полетает и вернётся…
Но с каждой минутой надежды мои таяли.
Вспомнился телефонный разговор, так встревоживший Дагера.
Он ведь ждал каких-то неприятностей. Чего-то опасался. Вот и приготовился к ним. Вот и принял свои меры.
Чёрт… Улетел…
Что я скажу начальству?
Хоть заплатил вперёд. Документы все подписал. Не жулик.
Утром на палубу сел чёрный вертолёт. Из него, придерживая шляпы, вышли пятеро высоких мужчин в длинных плащах и молча направились в административную часть клиники.
От гостей за версту разило официальными структурами.
Вскоре меня вызвали.
Ожидая в приёмной директора, я слышал из-за двери обрывки разговора. Гости чего-то настойчиво требовали. Наш директор напирал на то, что клиника — частная собственность, частная, суверенная территория, вне юрисдикции какого-либо государства.
Ему вторили два штатных юриста. Секретарша, навострив ушки, внимательно слушала, её роскошный бюст ходил волнами.
Наконец, в кабинет затребовали невольного соучастника.
Я вошёл, стараясь не смотреть на строгих мужчин, казавшихся одинаковыми.
Гости бросали строгие, даже грозные взгляды, но я гораздо больше опасался директора.
Вздохнув, он потёр лысину и распорядился, не поднимая глаз:
— Ответьте, пожалуйста, на вопросы, которые вам зададут господа. Их вопросы касались моего телефона. А также номера, по которому я вчера звонил. Якобы.
Врать не пришлось. Я всё подробно им выложил.
— Почему вы предоставили этому человеку свой телефон? — грозно спросили меня.
— Элементарная вежливость, пустяковая услуга. Разве я совершил преступление? Человек перенёс тяжёлую операцию. Как не сочувствовать? И к тому же я медик, обязан помогать.
Ответом было грозное сопение. Директор вздохнул:
— Расскажите господам о происшествии с трициклом. Всё, без утайки.
Моё повествование, разумеется, было взвешенным, предельно осторожным. Гости вновь стали задавать каверзные вопросы, так, словно вознамерились уличить меня в государственной измене. Раза два или три наши юристы вскрикивали:
— Протестую!
Как на судебном заседании.
Говоря о бегстве клиента, я по ходу прикидывал, что мне официальные структуры могут инкриминировать. Получалось — ничего.
Это понимали и гости.
Скрипя зубами, гости велели помалкивать обо всём, что обсуждалось в кабинете.
На большее у них полномочий не было. Директору, хоть и не сразу, удалось гостей выпроводить.
Он сделал уступку, разрешил им забрать ящик из чёрного пластика. Выделил грузчиков.
Хмурые гости убрались.
Какое-то время я думал, взгреет директор.
Обошлось.
Вольно или невольно, я способствовал тому, что нашего странного клиента не оказалось на борту, когда за ним явились. Для репутации клиники было бы гораздо хуже, если бы они застали его здесь.
А прибыли гости после телефонного звонка. Те, кто был заинтересован в поимке Дагера, выяснили, чей телефон использовался, где находится владелец. Это сегодня просто.
Клиент выдал себя. Должно быть, вариантов не имелось. Звонок был необходим.
Убедившись в реальной угрозе, покинул судно. Причём, оригинальным способом…
Вряд ли Дагер — сбежавший преступник. Скорее он — сбежавший учёный, который хотел вырваться любой ценой.
И — вырвался.
Каково происхождение суммы, заплаченной клиентом, я не знаю.
Гости не заикнулись о деньгах. Значит, деньги законные, чистые.
Больше гостей волновало бегство учёного.
Дагер был нужен им, чего-то они добивались от него. А Дагер противился.
Наверное, работа связана с тем лазером, ставшим для него скальпелем.
Я вспомнил тонкий луч, белый, нестерпимо яркий.
Представил оружие, только большего размера, с громоздкой системой охлаждения.
В голове замелькали жуткие, но впечатляющие картины. Десятки, сотни таких устройств, закреплённых на лафетах, полосовали танки, здания, самолёты и вертолёты, кромсали живую плоть на куски. Вспыхивали деревья, плавились камни. Взрывались боеприпасы и горючее.
Ад кромешный.
Дагер не хотел создавать оружие, даже за большие деньга.
Его принуждали. Держали взаперти. Нацепили взрывоопасные браслеты, на руку и ногу.
Видимо, снять браслеты нельзя, видимо, настроено всё на биополе конкретного человека.
Почему на шею не надели?.. Чтобы голову не оторвало.
Должно быть, голова у Дагера ценная. Умная.
Сердце — храброе.
Не каждый решился бы на такое.
Зла на него я не держу. Он со мной, в общем, по-хорошему.
Сказал: «Не обижайтесь».
Не мерзавец.
Определённо. ТМ
Константин Чихунов
ВТОРАЯ ЖИЗНЬ
7'2013
Олега начальник вызвал уже почти в конце смены.
— Ты когда последний раз проводил проверку на С-14? — спросил он техника.
— Год назад, шеф, согласно плану, — ответил молодой специалист.
— Дело в том, что у нас начались серьёзные проблемы с обслуживающими роботами. Они летят сотнями. Сам понимаешь, такого быть не должно.
— Шеф, на момент проверки всё было в полном порядке.
— Я не сомневаюсь, но сейчас возникла проблема и её надо решать. Отправляйся на С-14 и разберись на месте.
С-14 была маленькой, отдалённой планеткой размером с Меркурий. Лишённая атмосферы и запасов воды, она ещё оказалась на удивление бедна полезными ископаемыми. И люди не нашли ей лучшего применения, как превратить в грандиозную космическую свалку. Со всех уголков разросшейся Земной империи сюда везли мусор и отходы. Сотни тысяч разнообразных роботов занимались утилизацией и переработкой продуктов цивилизации. Одни сортировали мусор, другие перерабатывали то, что могло пригодиться людям вторично, и сжигали то, что уже бесполезно. Роботы-грузчики стаскивали переработанное сырьё в специальные хранилища, откуда их потом забирали транспортные корабли. Роботы обеззараживали ядовитые и радиоактивные отходы, сами себя обслуживали и ремонтировали. Вся система была чётко отлажена и надёжно функционировала. Постоянного присутствия человека здесь не требовалось, а для контроля и наблюдения на орбите висела небольшая станция. К ней-то и пристыковался корабль Олега. Первая проверка поразила молодого человека. Около тысячи кибернетических единиц просто исчезли из поля зрения станции. Все попытки разыскать их с орбиты успехом не увенчались. Нужно было спускаться на поверхность планеты.
Олег уже третий раз посещал С-14, но на самой планете не был ни разу. Не хотелось делать этого и сейчас, но работа есть работа.
Проглотив капсулу радиопротектора и натянув усиленный защитный скафандр, он спустился к поверхности С-14 на небольшом катере, взятом на станции. Проводя облёт покрытой горами мусора планеты, он заметил странные вспышки и повернул туда. Это были выстрелы лучевого оружия. Олег посадил катер и выскочил наружу. Человекоподобный робот с вмятинами на корпусе и облезшей краской расстреливал из лучемета роботов-утилизаторов.