— Чтоб вас!.. Я кровь проливал!..
Да, это правда.
Он кровь проливал. И свою, и чужую. Был награждён. Сам рассказывал. Холли не всегда агрессивен. Порой его тянет поговорить, что называется, по душам.
Я тоже военный. Постоянно участвую в боевых действиях.
Но между нами есть разница, которая не даёт Ронсону покоя.
Ведь я воюю заочно.
Моя воинская специальность — оператор-сетевик. Я сижу перед экраном, поделённым на секции. Управляю боевыми клопами, за тысячи километров от линии фронта, находящегося далеко, на другом континенте. А связь — дистанционная, через спутники.
Моё рабочее место напоминает офис. В тесных выгородках сидят, пялятся в экраны люди в форме, коллеги, операторы-сетевики.
Мониторы, джойстики, переключатели.
В ходе учёбы сначала осваивают манипуляции одним клоном. Потом двумя. А потом и — десятью.
В общем, получается, я — кукловод.
На экране то, что видят клоны. Есть также общая картина боя.
Время от времени я получаю вводные через наушники — от вышестоящего начальства.
Решаю тактические задачи. А клоны бегают, стреляют. Порой — умирают.
Мы стараемся минимизировать наши потери.
Хотя производство клонов дешевле производства роботов-андроидов. Легко вырастить за неделю.
Болванчики лишены разума, сознания, личности. В голове чип с антенной. Можно сказать, функционируют на оперативной памяти. Им хватает.
Все двигательные функции — сто процентов. Навыки ведения боя — сто процентов.
Обучать, тренировать, затрачивая огромные средства, — не требуется.
После каждой операции мозг очищают полностью.
И перед каждой операцией — вводят новые сведения, программы.
Никаких воспоминаний о прошлом, никаких угрызений совести.
Можно заменить другими, которые наготове. Программу ввёл — и в бой. Трудности есть, конечно.
Прежде всего — нужно отрешиться, в них людей не видеть.
При этом помнить, что физические возможности клонов соответствуют человеческим.
Для нас происходящее на экране — в значительной мере абстракция, вроде компьютерной игры.
Воскресенье.
Закончив разминку, я вдохнул утренний воздух полной грудью.
Это зелёная парковая зона в окружении высотных зданий. Ухоженные деревья, лужайка, декоративные валуны, детские игровые площадки. Здесь же энтузиасты занимались йогой.
Сюда я наведывался подышать воздухом и поправить спортивную форму, с которой уже возникали проблемы. Сказывались и возраст, и сидячий образ жизни.
Кусты осыпаны крупными розовыми и белыми цветами.
Из зелёной травы кое-где выглядывали короткие чёрные штырьки, спринклеры поливной системы.
На моих глазах поливная система заработала. Спринклеры начали орошать траву, кусты. Перепадаю и деревьям. Листья кустов заблестели, с них стекали частые капли. А по алтеям распространилась свежесть, насыщенная влагой. Дышалось приятно, легко.
Моя утренняя пробежка вынужденно прервалась, когда зазвонил сотовый на поясе.
Нажав кнопку, я приложил телефон к уху. В трубке услышат:
— Здравствуйте, я лейтенант полиции Вальдес. Хотелось бы с вами увидеться, поговорить и задать пару вопросов.
— Лейтенант полиции Вальдес?.. — Я не скрывал удивления. — Слышу впервые. Раньше я не контактировал с вашим грозным ведомством. Чем могу вам помочь?
— Ответить на вопросы, не кривя душой, честно, как валит долг гражданина.
— Вопросы о чём?
— Я расследую одно дело. Нужно кое-что уточнить, только и всего.
— Ладно… Где и когда мы увидимся? В участке? Завтра с утра будет некогда, я на работе.
— Увидеться лучше сегодня. В десять, ресторан «Комильфо», на террасе.
— Хорошо.
В назначенный час я ступил на террасу.
Посетителей немного.
День был ясный, хотя над рекой висела дымка. В ней тонули горы на противоположном, ещё не застроенном берегу. Своего предполагаемого собеседника я разглядел за столиком, у дальнего края террасы — у решётчатых перил, сливающихся по цвету с голубой водой реки.
В сером костюме в полоску, с тёмно-серым галстуком. Сидел в кресле и читал газету. Лицо удлинённое, смуглое, несколько обвисшее, нос с горбинкой.
Длинные седые волосы аккуратно зачесаны вверх и за уши.
Похож на испано-американца, в соответствии с фамилией.
Возраст — под шестьдесят. Скоро на пенсию. Удивительно, что он лейтенант, всего лишь.
На круглом столике перед ним два прибора. Тарелки и бокалы девственно чисты.
К завтраку не приступал, ждал меня. Хороший знак.
Он поднял голову на звук моих шагов. Бросив газету на столик, встал и протянул руку, с приветливой улыбкой:
— Спасибо, что откликнулись. Присаживайтесь.
Непринужденно воздев ладонь, Вальдес подозвал официанта, чтобы сделать заказ.
Вторично завтракать я наотрез отказался:
— Прошу извинить, вынужден следить за фигурой. Стакан минералки — выпью.
— Ну да, конечно. Вы же военный… Мне тоже — надо бы уделять внимание фигуре.
С аппетитом завтракая, лейтенант сообщил:
— Неподалеку от части обнаружено тело человека, его нужно опознать.
— Полагаете, я могу это сделать?
— Почему не попытаться? Не займёт много времени, я вам гарантирую.
Честно говоря, ситуация показалась несколько странной.
Впрочем, отказываться помочь я не видел причин.
На служебной машине Вальдес повёз на опознание.
Мы ступили в прозекторскую.
Запах формальдегида, смешанный, вероятно, с трупным запахом.
Невольно сморщившись, я смотрел по сторонам.
Лабораторные столы, на столах — тела, накрытые простынями.
Высокие шкафы и приборы. Кафель на стенах. Гудение вытяжки.
Не самое весёлое место. Хотя по виду судмедэксперта — не скажешь. Он был в хорошем настроении, шутил, как шекспировский могильщик. Видимо, защитная реакция.
Тоже был смуглый, похожий на испано-американца.
Вальдес подвёл к длинному столу, поднял с лица простыню.
Холли.
Кожа с мертвенным синеватым оттенком. Вот бедолага…
— Узнаёте? — спросил лейтенант.
— Да… Ронсон. Вечно торчал возле части. Приставал к офицерам.
— Говорят, в пятницу у вас с ним произошла какая-то стычка.
Я похлопал глазами:
— Вы подозреваете в убийстве меня?..
— Кто сказал, что Ронсона убили?
— Ну, раз вы расследуете. Покончить с жизнью, вроде, причин не было. Холли выслужил пенсию, на которую и пил… А недавно женился. Трудно поверить, конечно…
— Следствие всегда проводится — если смерть была внезапной… Слушайте, а вы неплохо информированы почему-то о жизни пьянчуги. Откуда?
— Холли рассказывал… Я должен сообщить командиру. И в дальнейшем всё общение со мной — только через военных юристов.
— Бог с вами!.. Нет такой необходимости, уверяю вас. Мы же просто разговариваем.
— Ну да, конечно… Отчего Холли умер?
— Поговорим чуть позже. Давайте выйдем отсюда.
Беседа в машине Вальдеса продолжилась, в движении по воскресной улице.
— Кто-то вывел за пределы части боевую группу, из десяти клонов, — сказал полицейский, не глядя на меня, взглядом буравя лобовое стекло. — И до сих пор найти их — не удаётся.
Недоверчиво помолчав, я спросил лейтенанта:
— Как вывел? На воротах части — охрана.
— Клоны располагали автоматическими винтовками, на которых установлены глушители и тепловые прицелы. Охрану сняли за пару секунд. На парковке ждала машина.
— Стоп. Парковку тоже охраняют.
— Вы же понимаете, что остановить боевых клонов почти невозможно. Охрана парковки вся перебита. Ронсон находился в будке… Ну и попал кому-то под горячую руку… В боевых операциях такое случается.
— О чём вы говорите? Что за боевая операция на территории страны?
— В том и заключается фокус. Никто просто не ожидал подобного — здесь, на территории страны.