Шли недолго. Объект располагался в небольшой ложбине меж двух скал. Странное строение отдалённо напоминало собой укрепленный форт с рубленными бревенчатыми стенами и сторожевыми вышками по углам.
Входных ворот либо вовсе не было, либо они были надёжно укрыты. Разглядывая объект из заросли кустов, Архип почувствовал лёгкое движение.
Рядом присел один из ветеранов.
— Как думаешь, что это? — в наушнике гермошлема голос прозвучал хрипло.
— Да чёрт его знает, ругнулся Архип, — как мне всё это уже надоело!
После каждой удачно завершённой операции, словно снег весной, таяли его надежды на избавление. Ему никто ничего не обещал. Просто нужно было как-то жить дальше и надеяться. Надеяться на избавление от этого затянувшегося кошмара. Ведь должен же он когда-то закончиться! Мимо Архипа проходили сначала десятки, а потом сотни таких же обречённых. Постоянная круговерть новых имён и лиц, слившаяся в одно большое размытое пятно. Он один странным и непонятным образом продолжал жить, подпитывая в своей душе робкий огонёк надежды.
— Какие будут приказы, командир? — голос в наушниках вернул к жестокой действительности.
— Приказы? — переспросил Архип, усилием воли стряхивая с плеч смертельную усталость, висевшую тяжким грузом.
За долгое время он сросся со своей новой сущностью, старательно отрекаясь от ответственности за всё происходящее и жизни доверившихся ему людей. Смерть для него уже давно стала обыденным делом. Что-то нечто вроде увлечения или личного хобби.
— Возьми троих, разбейтесь на пары и обойдите этот форт по краям. Ваша задача уничтожить сторожевые вышки. Я с остальной группой войду прямо.
Бой был коротким. Местные жители, вооружённые лишь жалким подобием луков и копий, продержались недолго против хорошо вооружённой боевой группы. Разнеся форт за считанные минуты, парни, разбившись на пары, проверяли все укромные уголки. Архип, сжимая в руках автомат, стоял среди трупов и обломков брёвен.
— Потери? — спросил коротко.
— Два бойца.
— Многовато для этих аборигенов, — Архип отрешённо пнул ногой труп замысловатого создания, отдалённо напоминающего человека. — Неужели и их создал Господь?
Сколько их было за всё время? Хвостатых, чешуйчатых, клыкастых, с большими головами и огромными пастями? Архип, подчиняясь приказу. уничтожал их. те в ответ забирали его людей.
— Уходим, — коротко бросил, сверившись с координатами точки выхода. Опять короткий промежуток ледяного мрака перехода, а затем ослепительно белая пустыня. Белый песок и такое же небо. Слепящий яркий свет не позволял рассмотреть кромку горизонта, изначально отвергая любую попытку побега. Полная потеря ориентации и ощущения окружающего пространства. И прямо посреди всего этого яркого великолепия чёрным пятном темнела их казарма. Просторная. максимально оборудованная всем необходимым для комфортного проживания одиннадцати человек. У них было всё, кроме женщин и личной свободы.
Приняв горячий душ, Архип с удовольствием растянулся на удобной кровати. После выплеска адреналина тело требовало отдыха, но сон упорно не приходил. Сбивая настрой, на соседнем ложе крутился новенький. Это был седьмой. Стряхнув остатки так и не…….едшего сна, Архип сел:
— Чего тебе неймётся?
— А ты давно здесь? — вместо ответа поинтересовался седьмой.
Архип внимательно на него посмотрел. Знакомый до боли блеск в глазах, отражающий ту единственную надежду, теплящуюся глубоко в душе.
— Тебя как зовут?
— Макс. Макс Спирин.
— Последнее, что помнишь?
— Да ничего особенного, — пожал плечами Макс, — на работу опаздывал, летел на своём спорткаре, а тут этот грузовик. И главное у него красный, а он на перекрёсток лезет. Ну, я по тормозам, а потом белый свет и это место, — Макс взглядом обвёл комнату. Архип поморщился. Практически у каждого рекрута однотипная история того, как здесь оказался. Сам он помнил лишь жаркую степь, вытянувшихся в стремительном беге лошадей, да последнюю отчаянную атаку захлебнувшуюся в мерном стрёкоте пулемёта. Что такое спорткар, Архип уточнять не стал, лишь сухо поинтересовался:
— Занимался чем?
— Работал в одной фирме сисадмином.
Архип снова поморщился. Его немного раздражал этот новенький со своими непонятными словами и незнакомыми оборотами речи.
— В той, прошлой, жизни, убивал?
— Приходилось, — Макс пожал плечами, — восемь лет в спецназе ГРУ. Уволился в звании капитана.
Что такое ГРУ Архип не знал, но внутренне был готов к подобному ответу По физическим данным все рекруты походили друг на друга, словно родные братья, а если учесть славное боевое прошлое любого вновь прибывшего. то вывод напрашивался сам собой. Каждый из них попал сюда в результате тщательного отбора.
— А от меня тебе что надо?
— Парни говорят, ты тут самый старый. — Макс понизил голос и незаметно огляделся, словно проверяя, не подслушивают ли их, — пообщаться хотел, может получится подружиться.
— Подружиться? — усмехнулся Архип. — как друг я плохой, зато как врагу мне цены нет. Выбраться отсюда хочешь?
— Хочу. А ты что же не хочешь? Может, уже привык?
— Может и привык. — грубо отрезал Архип, давая понять, что разговор окончен.
Он невольно коснулся правой рукой груди. Там, где когда-то в той. прошлой, жизни под исподним висел нательный православный крест с фигуркой распятого Спасителя. Только он помогал ему выживать в той страшной бойне, захлестнувшей всю страну. Гражданская война, словно ножом, по живому разорвала семьи, навеки разделив на две враждующие половины и захлестнув Архипа с головой. Он тогда и не предполагал, насколько огромен этот мир и насколько ничтожны людские желания и помыслы о всеобщем братстве и равноправии. Сильные всегда будут притеснять слабых. Этому миру, созданному Господом за шесть дней, суждено быть злым, циничным и жестоким.
Архип не ощущал здесь неумолимого течения времени, лишь каким-то внутренним чутьём всегда предвидел появление «хозяев». Про себя он именовал их «господами». Если бы не высокий рост, длинные руки и абсолютно лысые головы, они вполне походили бы на людей. Меж собой общались на непонятном языке. К Архипу, избрав его из разношёрстной толпы новобранцев командиром, всегда обращались мысленно, посредством образов. Обучали всему необходимому, вкладывали нужную информацию, давали новое задание и хвалили за успешно проведённую операцию. Правда, делали это снисходительно, свысока, словно вынужденно опускаясь до уровня Архипа.
Вот и в этот раз всё шло как обычно, словно по установленному кем-то графику. Три молчаливые фигуры в облегающих одеждах, материализовавшиеся из воздуха. Архип уже собирался сделать им шаг навстречу, когда его опередил Макс.
— Кто здесь главный? — зычно гаркнул он, вклиниваясь между ними и Архипом.
Один из прибывших вытянул вперёд руку, призывая Макса оставаться на месте. Но тот, словно не заметив угрожающего жеста, пёр вперёд буром, всё громче выкрикивая вопросы.
Видно в какой-то момент он подошёл недопустимо близко, перейдя незримую черту. Как у одного из троицы в руках оказалась плётка, Архип не успел заметить. Лишь услышал звук удара, расколовший тишину казармы. Закрывая голову руками, Макс кружился волчком, но плётка в руках своего хозяина, словно живая, извивалась в воздухе, со свистом рассекая лёгкий комбинезон до самой кожи и уверенно покрывая тело Макса кровоточащими рубцами.
Архип хотел вмешаться, но застыл, напоровшись на взгляд хлеставшего. Презрение, сквозившее в нём, полностью уничтожило последнюю надежду на избавление. Ему был хорошо знаком этот надменный «господский» взгляд из своей прошлой жизни. Тогда запылали помещичьи и дворянские усадьбы, быстро распространив жаркое пламя по всей стране, а сейчас… Рука сама потянулась к автомату. Короткая очередь, разворотив грудь существа, отбросила того к стене. Двое оставшихся, удивленно застыли, наблюдая за медленно поворачивающимся в их сторону всё ещё дымящимся дулом.
Архип не успел спустить курок. Его обнял ледяной мрак перехода. Только в этот раз он длился немного дольше, неохотно выпуская из цепких объятий. Нахлынувшая какофония, казалось, забытых звуков беспощадно разорвала тьму на части. Вместо автомата рука сжимала рукоять шашки, а сам он, припав к лошадиной гриве, нёсся над степью в кавалерийском строю. Последнее воспоминание из прошлой жизни обрело вполне реальные очертания. Пьянящее чувство свободы и радость избавления захлестнули Архипа с головой. Он вернулся и снова жил своей настоящей жизнью. Правда, недолго. Заговоривший пулемёт противника скосил первые ряды наступающей конницы, опрокинув Архипа вместе с лошадью на выжженное солнцем степное разнотравье.