С этими словами крышка люка дрогнула и отползла в сторону, открыв взору тесный переходной тамбур. Издав победный клич, Борис нырнул в чрево корабля, и люк снова закрылся за ним.
Теперь он целиком был во власти этого механического монстра, однако по сравнению с благами, которые ждали его внутри, даже перспектива оказаться в плену у свихнувшегося разведчика не показалась ему такой уж ужасной. Один воздух тут чего стоил! Он был настолько свежим и прохладным, что Борис даже застонал от удовольствия. Следуя указаниям корабля, он бодро промаршировал куда-то вглубь и вверх, очутившись в крохотной, но очень уютной каюте.
Первые две минуты Борис никак не мог заставить себя оторваться от крана, из которого текла такая невероятно вкусная вода. Затем раздатчик выдал ему несколько кубиков питательного желе, которые Борис проглотил, даже не жуя. Выпив ещё воды, он забрался в крошечную душевую кабинку, после которой почувствовал себя словно заново родившимся.
Всё это время корабль ничего не говорил, молча выполняя просьбы человека, но немедленно откликнулся, стоило Борису обратиться к нему с вопросом.
— Послушай, 144-й, как насчёт того, чтобы доставить меня до ближайшей базы? А уж оттуда домой я доберусь и сам.
— Домой? — переспросил корабль, и Борису показалось, что в его голосе прозвучали нотки грусти и удивления. — Зачем вам дом? Разве здесь плохо?
— Ни в коем разе, — заверил его Борис. — Однако дома всё равно лучше. Но если уж это нарушает твою программу исследований, пошли сигнал. Меня подберут…
— Я не могу этого сделать.
— Почему? — удивился Борис.
— Я не могу определить направление луча.
Расслабившийся было Борис, снова насторожился. Разведчик, который не знал, в какую сторону направить сигнал, выглядел, мягко говоря, странно. Он что, не знает, где находится?
— 144-й, — осторожно поинтересовался Борис. — А что это за планета?
— Не знаю, — с обескураживающей честностью признался корабль.
— То есть, как это — не знаю, — проговорил совершенно сбитый с толку Борис. — Куда же ты тогда летел?
— Не сюда. Моя цель — квадрат 3316. Но это не квадрат 33–16.
— Как же так получилось?
— Очень просто, — ответил корабль. — Я… заблудился.
Это звучало настолько дико и нелепо, что Борису сначала показалось, что он ослышался. Но корабль заверил его, что он понял всё правильно. В его полётной программе значилось исследование определённого района галактики, однако путь туда лежал через Облако Сфинкса. И сбой произошёл именно в нём. Программа предписывала просто пролететь его, и будь «мозг» корабля менее сложным, он тупо выполнил бы предписание, но у 144-го всё пошло иначе. Создатели разведчика слишком «очеловечили» своё детище, и в данной ситуации это дало неожиданный результат. В совершенно безориентирном Облаке он в какой-то момент усомнился в правильности своей полётной траектории, и это стало началом всех последующих проблем. Пытаясь найти в непроглядной черноте, за что «зацепиться», он отклонился в сторону, а это, в свою очередь, породило комплекс вины: он ведь нарушил приказ.
Он попытался лечь на прежний курс, однако, не имея возможности ориентироваться, вскоре понял, что это ему не удастся. Метания из стороны в сторону только усугубили его положение. Он уже не мог лететь туда, куда нужно, ибо не знал, куда летит, не мог вернуться, ибо не знал, где находится исходная точка его полётной траектории. Он заплутал в чёрном угольном мешке Облака, и это дало начавшимся в нём процессам деградации психики новый толчок. Раздираемый возникшими внутри его сознания противоречиями, он начал ощущать себя как-то странно, точно от него отсекали частички его сущности. Он терял своё «я», не в состоянии ничего сделать, чтобы остановить собственное разрушение. Он медленно, но верно скатывался в состояние какой-то прострации, временами даже не помня, что с ним происходило в тот или иной момент. А когда впереди показался чистый космос и одинокая звезда со столь же одинокой планетой, это был уже не прежний универсальный корабль-разведчик, а до смерти перепуганный, сбитый с толку, отчаявшийся от безысходности своего положения кусок металла, поражённый психозом. Ища, где бы приткнуться, он поспешил приземлиться, прильнув к этому миру, точно забившийся в угол потерявшийся ребёнок. Тут на него и наткнулся Борис.
— М-да, — протянул Борис, выслушав путанный и сбивчивый рассказ корабля, зияющие пробелы недосказанности которого пришлось заполнять собственными соображениями и выводами. — Плохи наши с тобой дела. Я тоже не знаю, что это за планета и где она находится. Гиперпрыжок нашего «Фаворита» прервался в самой середине, и где это место в пространстве знали только бортовые компьютеры да навигатор с капитаном. Увы, я всего-навсего только инженер-двигателист.