Похоже на ловушку, вдруг подумал Михаил. И это здесь мы собрались ставить маяк?
— Маяк мы поставим здесь, — решительно объявил сидящий рядом Баранов.
— Да. Идеальное место, — сказала Ольга. — Вода рядом. Леса в этой чаше почти нет. К центру она становится глубже, но я проверила — под ней ровная нормальная порода. Никаких сюрпризов, пустот и пещер. Площадь всей равнины такова, что сюда запросто встанут четыре «Е-вторых».
— Да-а? — вопросительно потянул Баранов. — Уверена?
— Абсолютно, — тряхнула чёлкой Ольга. — И не только они. Места хватит ещё и для белкового комбината и даже для планетарной погодной станции.
— Ну, это ты сочиняешь, — сказал Михаил. — Для белкового, может, и хватит, а для погодной нет. Я там работал. Он такого размера, что…
— Ладно, — прервал его Баранов. — Наше дело — найти место. Чтобы оно было минимально допустимых размеров. А будет там станция или нет — нас не касается.
Он помолчал и добавил многозначительно:
— Всем будет премия.
Ольга неопределённо хмыкнула. Михаил представил, как на премию купит домик и будет в нём жить. А вот хотя бы у этих самых гор и будет.
— А вас ничего здесь не удивило? — тем временем спросила Ольга. — Впервые за столько лет вас никто даже не попытался съесть…
— Хватит, — закатил глаза Баранов. — Не надоело? Опять ваши хтонические связи?
— Вадим Фёдорович, — не отставала Ольга. — А вам не кажется, что это место похоже на ловушку, а?
Михаил вздрогнул, отвлёкся от мысленного созерцания домика в лесу и посмотрел на неё.
— Смотрите, как удобно — чаша. Со всех сторон вода. «Е-вторые» как сядут, их потом ничем не поднимешь. Намертво сядут. Насовсем.
— И что? — спросил Баранов, — По-твоему, сядут они в эту чашу, горы вдруг рухнут, и все утонут?
Ольга нерешительно переглянулась с Михаилом. Тот подумал про премию, про домик у гор и сделал непроницаемое лицо.
— Я подумала, что раз нет хищников, значит, должно быть что-то ещё, — пояснила Ольга.
Баранов с некоторой жалостью посмотрел на неё, потом встал с кресла, хлопнул по столу рукой и сказал.
— Мы с Михаилом готовим отчёт. Кравцова, готовь корабль к взлёту.
— Есть готовить корабль к взлёту, — хмуро пробурчала Ольга, встала и направилась к выходу. Напоследок она оглянулась, Михаил заметил её взгляд и с делано-радостным видом подмигнул.
Ольга неопределённо покрутила перед собой пальцами, словно собираясь что-то сказать, потом махнула рукой и вышла из каюты.
— Отправляй сигнал, — приказал Баранов. Михаил сбросил прозрачную крышку с красного рычага и, ухватив его рукой, потянул вверх.
— Всё, — удовлетворённо сказал Баранов, поглядев на один из экранов. — Через неделю «Е-вторые» будут здесь.
Да, подумал Михаил. Четыре миллиона поселенцев. Первая партия. Самые крепкие. Обученные. Храбрые. Таким ничего не страшно. Тем более какая-то там чаша, окружённая горами и лужами с водой. Горы рухнут, и… Он помотал головой. Чушь.
Он фыркнул, сделал вид, что не заметил удивлённого взгляда Баранова, прошёл на своё место, сел и углубился в отчёт.
За окружающие равнину горы садилось солнце. От улетевшего корабля в небе остался клубящийся дымный след. Стоявший около маяка олень равнодушно проводил его взглядом, наклонился к земле, губами подхватил с травы брошенную бумажную обёртку, пожевал её какое-то время, потом выпустил, и она, покрытая слюной, тяжело упала на траву. Он развернулся, задрал маленький треугольный хвост, и из-под него вылезла и шлёпнулась прямо на обёртку густая дымящаяся масса. Олень стукнул копытом и медленно зашагал к закату.
Мигал маяк.
С высоты его острого шпиля было видно, как расположенные за границами равнины водоёмы становились больше — они наполнялись, выходили из берегов и постепенно соединялись друг с другом, пока всё пространство за тонким кольцом гор не заполнилось водой. Она прибывала до тех пор, пока не поднялась почти до самых вершин.
Земля вокруг холма с маяком дрогнула и стала опускаться вниз. Сам холм, наоборот, пополз вверх. Вскоре от возвышения ничего не осталось, вместо него появилась ровная чёрная скала, стрелой уходящая в небо, на самой вершине которой стояло оставленное людьми устройство. Основание скалы было расположено в самом центре похожей теперь на гигантскую воронку чаши.