Наш главный энергетик Бронислав Топильский в другое время опустил бы руки, поставь перед ним такую задачу, сказав, что от него требуют невозможного, но только не сейчас. В результате его лихорадочной деятельности вокруг шахт, заводиков и мастерских появились гелиостанции, ветряки, небольшие плотины и даже несколько нещадно дымящих теплостанций, для который приходилось заготавливать уйму дров, благо в этом недостатка не было. Другими словами в ход было пущено всё, что можно, и естественно, для нужд энергетики тоже пришлось делать много всякого. Так что прежде, чем подступиться к самой машине, нам пришлось проделать огромную подготовительную работу. Причём, чем дальше, тем больше всего разного требовалось то на то, то на это, а основная цель, то есть машина, всё больше и больше отходила на второй план, теряясь среди первоочередных проблем и задач. Постепенно, месяц за месяцем, машина превращалась во что-то вроде прекрасной мечты, до осуществления которой ещё далеко-далеко. Кое-что уже начинали вроде бы делать, но то были пустяки, мелочи: винтики да болтики, да разные проводки, которые должны были пригодиться для монтажа отдельных частей машины. За основное мы ещё, по сути, и не брались.
К исходу шестого года существования нашей колонии всё население её разделилось на две неравные части: первая и большая её часть день-деньской выдавала на-гора уголь и руды, жарилась возле печей, точила, сверлила и строила, а другая полностью сосредоточила свои усилия на снабжение первой части съестным. Спины им тоже пришлось погнуть, но где-то в обозримом будущем громоздилась, занимая полнеба и сверкая полированными боками, машина Богнера. Оплот их благополучия и благополучия всех последующих поколений. Это прекрасное видение помогало переносить любые трудности.
Для нужд сельского хозяйства, кстати, также пришлось изготовить немалое количество разного добра.
И вот, спустя ещё несколько лет, когда, казалось бы, всё, наконец, было налажено и можно было взяться за машину, чтобы та помогла нам построить цивилизацию, мы вдруг как-то совершенно неожиданно для себя обнаружили, что эта самая цивилизация у нас уже есть. Наше поселение разрослось, и появились ещё несколько, пополняемые новыми переселенцами, привлечёнными просто сумасшедшими темпами развития колонии. Вовсю работало множество больших и малых заводов, где выпускали всё, начиная от тракторов и кончая пуговицами и шнурками, грохотали железные дороги, планета начала опутываться паутиной ЛЭП и трубопроводов, перекачивающих нефть и газ. И всё это мы сделали сами, без всяких там машин-материализаторов. Выходило, что мы просто зря потратили деньги, хотя… Нет. Это тоже не совсем верно.
Не купи мы Ядро, ничего этого сейчас бы у нас не было. Получается, что ради обладания машиной, мы сделали то, чего не сделали бы, если б выбрали обычный путь развития. Этот электронно-механический монстр, чью сердцевину по-прежнему держали в специальном помещении, под охраной, оказался для нашей колонии чем-то вроде допинга. Мощным стимулятором.
Наверное, так и должно было быть. Чем соблазнительней перспектива, тем упорнее ради неё работают. А машина Богнера, как я уже говорил, обещала нам чуть ли не рай… Причём НАВЕРНЯКА, между тем как построение нормальной жизни своими силами расценивалось как ВОЗМОЖНОЕ, да и то, сомнительного исхода предприятие. Она вселила нам веру в успех. Это в итоге и сыграло свою роль. Мы получили, что хотели, только, что называется, в обход.
Поэтому заявления тех. кто считает, что затея с машиной была авантюрой, я считаю необоснованными.
Осталось сказать последнее.
Я как глава нового Департамента Науки колонии планеты Мартовская Находка первым делом собрал всю информацию о машине Богнера, какую только смог найти, связался со своими коллегами из других колоний и выяснил, что:
Во-первых, машина Богнера имеет настолько низкий КПД и пожирает такое количество энергии, что использовать её, всё равно, что сжигать золото для производства аналогичного количества свинца. Паровоз рядом с ней выглядел бы настоящим рекордсменом по экономичности.
И, во-вторых, по этой самой причине, видимо, её следов нет ни в одном мире, где она была закуплена. Либо её так и не стали собирать, либо разобрали, убедившись в бесперспективности этого молоха.
Мы же поступим иначе.
Когда-нибудь, когда наша колония разовьётся настолько, что мы сможем позволить себе куда больше, чем сейчас, мы начнём-таки сборку машины. А потом поставим её посреди самого первого нашего города. В качестве памятника. И напоминания всем последующим поколениям, что человек может достичь чего угодно, если только захочет. Несмотря ни на что. Машина будет стоять на центральной площади, там, где когда-то сел тот самый контейнер.