Борис БЫЧКОВ
Лебединые слёзы
техника — молодёжи || № 01 (1006) 2017
В этой большой стае лебедей-кликунов таким непререкаемым авторитетом и любовью пользовались только она одна да вожак. Но и то он очень часто, смирив гордость, советовался с ней. Немудрено. Ведь она— единственная из стаи — с отличием закончила Великую Арктическую Академию. Ректор — Мудрая Полярная Сова лично вручила ей Большую Золотую медаль Диксона, Почётный диплом Кита и великолепное серебряное перо, которое лебёдушка бережно хранила в своём оперении. Каждый раз, когда кликуны при перелёте в тёплые края или возвращаясь на родной Север, останавливались передохнуть на берегах Большого Ожерельевого озера, — лебёдушка отправлялась в полуразрушенный замок, где обнаружила большое собрание старинных книг. Академическое образование позволяло ей не только владеть языками птиц и зверей, но и после упорных трудов свободно читать и понимать язык людей.
Полученными знаниями она охотно делилась со всей стаей и, конечно, в первую очередь с любопытной молодёжью, что особенно поощрял старый вожак, который отлично понимал всю важность образования в наше время. Её возвращения из библиотеки замка всегда ждали с огромным нетерпением, потому что всякий раз она обязательно рассказывала что-нибудь интересное всей стае. Послушать эти истории приплывали из соседних озёр (с Большим Ожерельевым их соединяли многочисленные протоки) и самые малые из лебедей — тундровые, и даже замкнутые, малообщительные, но по общему признанию самые изящные в мире, с грациозно изогнутыми шеями (в виде латинской буквы S) лебеди-шипуны. Вот и сегодня, когда она только подплывала к месту отдыха, уже издалека заметила, что её ждут все члены стаи и многочисленные гости. Всем было интересно, о чём будут рассказы, перешёптывались и ожидали целую россыпь познавательных историй и новостей.
— Чем удивите и порадуете нас? — поинтересовался Вожак. — Я, помнится, просил подготовить доклад о нашем лебедином народе. Тем более, что сегодня здесь все представители разных пород.
— Всё не так очевидно, — отвечала учёная красавица. — Собравшиеся представляют лишь половину.
— Как же так? — заволновались лебеди, а у самых чувствительных из них даже выступили слёзы.
— Не плачьте, братья и сёстры! За тысячелетия, что мы гнездимся в стране Суоми и прекрасной Карелии, наших излюбленных местах гнездования, — мы уже наполнили слезами 10 тысяч озёр…Миллионы лет назад, когда суша на планете была единым целым и называлась Гондваной, — мы были единой стаей.
Но затем случилось так, что Праконтинент разошёлся на несколько материков, — разделилась и великая лебединая стая. Наши предки остались в Евразии, сохранив свой первоначальный — белый — окрас. Но целые породы, после Великого расхождения, оказались на разных материках, разделённые гигантскими водными просторами океанов. Так в Австралии появились чёрные лебеди, в Южной Америке— черношейные, а в Северной— самые близкие наши собратья— лебеди-трубачи, они такие же белые, но с чёрным клювом (именно благодаря трубачам, их горестному хрипловатому гортанному голосу возникла прекрасная трагическая легенда о «последней лебединой песне»). Удивительно, но наши тундровые живут и на евразийском материке, и в лесотундре Канады, и на Аляске, за что на американской земле их считают исконно американскими.
Именно тогда, когда разошлись матери-юг, мы заплакали в первый раз, горько сожалея о том, что разделилась и наша Великая стая. Лебединый народ очень чувствителен. Мы плачем от несправедливости, из сочувствия, проливаем слёзы в момент расставания или от радостной встречи. При этом наши слёзы обладают удивительной особенностью: достигая земли, они превращаются в великолепные цветы — белоснежные кувшинки.
В старинном фолианте я прочла, что когда мы улетаем на Юг при наступлении холодов, то теряем перья (кто от холода, кто от горечи расставания с родной землёй). Вот они, опускаясь на воду, превращаются в прекрасные белые кувшинки.
— А жёлтые и фиолетовые откуда берутся? — полюбопытствовал кто-то из стаи.
— Жёлтые из пёрышек уток — их тоже охватывает тоска от предстоящей долгой разлуки с отчим гнездом, фиолетовые— из перьев селезней. А самые крупные водяные цветы рождаются из слёз перелётных птиц — ведь никто не знает, сможет ли он вернуться из опасного путешествия.
— Скажите, многоуважаемая, значит и цвет слёз у всех разный? Возможно, даже наши далёкие австралийские или американские родственники плачут чёрными слезами? — поинтересовался кто-то из молодёжи.