И все молчали, внимая мощи этого голоса, и только Песня Радости продолжала звучать.
Я повернулся и зашагал к лаборатории, бывшей мне долгие годы рабочим местом и домом. Изношенное сердце отбивало последние удары жизни моего полумеханического тела. Датчики вряд ли ошибались, но я воспринимал то, что меня ждёт, спокойно. Пусть свершится неизбежное. Я был счастлив.
Едва слышно я шептал:
— Сын мой… Будь мудр и справедлив в своей силе. Не оставь без помощи слабого, не прогони от себя голодного. Накажи того, кто ради сиюминутной цели и удовольствия легко переступает через жизни других. Будь таким, каким я… каким я хотел тебя увидеть…
Потому что я был одним из создателей Машины, той, что смотрела сейчас на мир глазами человека.
И я знал, что теперь всё изменится. ТМ
Владимир Марышев
ГОСТЬ ИЗ ЛЕГЕНДЫ
техника — молодёжи | № 12 (1043) 2019
Генерал Самсонов разглядывал картинку и всё больше мрачнел.
— Откуда это вылезло? — спросил он, обращаясь не столько к полковнику Лидину, сколько к мирозданию в целом. — Было же стерильно, как в аптеке! Лидин сосредоточенно смотрел в монитор.
Ничего нового на экране не происходило. Плоский, как черепаха, РДР — разведывательно-диверсионный робот — всё так же стоял перед препятствием и ждал указаний. Казалось, ему не терпится смести помеху и двинуться дальше, взрывая гусеницами мёртвую землю.
Препятствие — сросток тёмно-коричневых кристаллов — выросло буквально за ночь. Оно напоминало корявый стволик метровой высоты с утолщением на конце вроде продолговатого бутона.
Внизу экрана светились буквы и цифры — переданный роботом химический состав.
— Похоже, в основе — кремнийорганика и металлоорганика, — сказал Лидин.
— Разбираешься… — хмыкнул Самсонов. — Только нам-то что с того?
— Пока не знаю, тут специалист нужен. Подумаю, что оно очень прочное и термостойкое.
— Ничего, с той дрянью справились, а она выглядела пострашнее. Верно? Лидин промолчал.
Год назад небо над этой пустошью прорезала странная круговая молния, и из белого искрящегося кольца выпало невероятное существо. Оно напоминало огромную мохнатую гусеницу, но не цельную, а состоящую из сегментов. Пришелец медленно ворочался, то распадаясь на части, то вновь сцепляя их, и при этом надсадно скрипел. Не было похоже, что чудище рвётся завоевать Землю, однако окрестных жителей от греха подальше эвакуировали в райцентр, а к пустоши перебросили военную технику.
Ответом на все попытки контакта был бессмысленный скрип. Спустя несколько дней пришелец трансформировался в приплюснутый шар. Тот затрясся, налился изнутри голубым светом и издал нарастающий протяжный вой. Затем по краям пустоши вспыхнули язычки пламени. Они стремительно разрастались в факелы, вой сделался невыносимым, и тогда командование отдало чёткий и ясный приказ.
Пустошь превратилась в ад. Первыми ударили реактивные системы залпового огня, потом заговорили тяжёлые огнемёты. Для надёжности били долго, не жалея боеприпасов. Когда грохот наконец-то оборвался, развороченная взрывами земля была такой же безжизненной. как лунная поверхность.
Жуткую, чёрную, пахнущую смертью проплешину взяли под наблюдение. Почти год всё было чисто. И вот на тебе…
— Вытащи эту штуку! — приказал Самсонов роботу.
РДР ухватил сросток манипулятором, но не смог даже покачнуть. Похоже, «штуку» держали мощные корни.
— Спили! — раззадорился генерал.
Робот послушно врубил дисковую пилу. Она с визгом взялась за работу — и вскоре лишилась доброй половины зубьев.
Самсонов побагровел.
— Что за чёрт… А попробуй-ка её сжечь!
РДР сменил пилу на плазменную горелку, но и та не взяла чужака.
— Дьявольщина! — Самсонов в сердцах врезал кулаком по столу, да так. что тот вздрогнул. — Бомбить её, что ли?
— Думаю, сначала нужно разобраться. — невозмутимо ответил полковник.
— Вот как? — Самсонов снял фуражку и вытер пот со лба. — Да пока мы разбираемся, эта зараза пустит корни повсюду!
— Нельзя действовать наобум, — гнул своё Лидин. — Мы должны понять…
— Ишь, мыслитель выискался! — пробурчал генерал. — И что, много понял?
— Да есть одно соображение. Правда, смахивает на сказку.
Самсонов тяжело вздохнул.
— Мы тут влипли по самое не могу, а у него одни сказочки на уме… Ладно уж, говори.
— Перед гибелью пришелец окружил себя огнём, — начал полковник. — И мне вспомнилась легенда о птице Феникс. В конце жизни она разводила костёр и бросалась в него, потом восставала из кучки пепла. А что если у этих гусениц тоже несколько жизненных фаз? На одной из них они сжигают себя…