Взобравшись на «островок», Тимур подъехал к опоре, остановившись под одним из ангаров, и просигналил фонарём. Створки ворот над его головой тут же послушно разъехались, изнутри выползла клешня подъёмника, ухватила пескоход и потащила его наверх. Затащив машину в ангар, подъёмник аккуратно поставил «шагалку» на металлический пол, рядом с АВП и пескоходом самого хозяина. Затем клешня отцепилась и снова заняла позицию над воротами.
Вылезая из кабины, Тимур окинул взглядом большое помещение и удивлённо качнул головой. Судя по пустоте ангара, сегодня он был единственным гостем. Такое с ним было в первый раз.
Едва его нога коснулась пола, из скрытого где-то в стене динамика прогремело:
— Тимур! Вот уж не ожидал, что ты заявишься ко мне в такую погоду.
— Когда я выезжал, было спокойно, — отозвался Тимур. — Кто мог знать, что всё закончится очередной свистопляской.
— Это верно. — Голос Кортье умолк на миг. Затем невидимый собеседник добавил: — Я в Северной башне. Поднимайся.
Тимур кивнул и направился к лифту. Поднявшись на три уровня, он вышел на длинную, застеклённую террасу и пошёл по ней, глядя на расстилавшуюся внизу пустыню.
Штор утихал, и отсюда, с высоты в пару десятков метров, движение песка было почти незаметным. Пыль уже начала оседать, и вместе с ней отступала адская жара. Это можно было понять, даже не глядя на датчик температуры: господствующий над пустыней замок Кортье пощёлкивал, охлаждаясь. Да и дрожащее над песками марево уже не так уродовало панораму…
Пройдя всю террасу от начала до конца, Тимур очутился в Северной башне. Интерьер её мало чем отличался от трёх других: громоздящийся посередине комнаты цилиндрический, тускло поблескивающий стеклом, барабан бара и расставленные без всякого порядка диванчики и кресла, сидя в которых можно было наблюдать за пустыней. Кортье как раз этим и занимался, развалившись в одном из кресел. Увидев входящего Тимура, он приподнялся для рукопожатия и тут же вернулся в исходное положение.
— Славно, что ты зашёл сегодня, — проговорил он, указывая на соседнее кресло. — Сегодня у меня никого.
— Это я заметил, — сказал Тимур, усаживаясь. — Взял выходной? Всё пытался связаться с тобой, но сам знаешь, солнце.
— Удивляюсь упорству людей, продолжающих цепляться за привычные вещи, — небрежно бросил Кортье. — Радиосвязь на Штормовой столь же ненадёжная вещь, как погода. Тысячу раз говорил тебе: выбрось этот аппарат. Купил бы себе приёмный терминал и хороший рассыльный автомат — и не мучился бы с радио.
— Почтовая артиллерия мне пока не по карману. Тут и так не знаешь, во что вложить деньги. То ли взять ещё один купол, то ли прикупить лишнюю дюжину «огородников». Да и лишняя скважина не помешает. — Вспомнив о воде, Тимур бросил взгляд на середину комнаты и облизнул пересохшие губы. — Я плесну себе чего-нибудь?
— Валяй, — вяло махнул рукой Кортье.
— А ты?
Кортье хмыкнул и постучал пальцем по чему-то под креслом. Заглянув туда, Тимур увидел целый шпалер пустых пивных бутылок, среди которых одна была явно из-под чего-то более крепкого.
— Я уже заправился.
Тимур сделал короткий рейс к бару, крутанул барабан, выбирая, тоже взял пива и вернулся на место.
— Что нового? — поинтересовался Кортье.
— Это как раз хотел спросить я, — ответил Тимур. — Источник новостей у нас ты.
Кортье усмехнулся. Своё прозвище он получил не зря. При отсутствии нормально работающей радиосвязи и дороговизне тех устройств, которые заменяли её на Штормовой, он был тем, к кому приезжали за свежими новостями, слухами, сплетнями, собранными в радиусе, по меньшей мере, полутысячи километров. Кроме всего прочего, Кортье был представителем одной крупной фирмы, выпускающей товары для переселенцев, так что к нему заглядывали не только для того, чтобы поболтать.
— Много всякого, — проговорил Кортье, глядя на успокаивающуюся пустыню. — Неделю назад в район Западного Серпа нагрянула группа туристов, решили, балбесы, поохотиться на песчаную акулу. Бог знает, что они возомнили о себе, но сначала акула устроила им хорошую трёпку, а потом и пустыня. Охотнички. Еле ноги унесли. Никифор поругался со своей подружкой в очередной раз. Так вот та собрала было вещички, но не успела отъехать и пары километров, как её накрыла такая штормяга, что Никифору пришлось вытаскивать скандалистку чуть ли не за волосы оттуда. У Свена родилась дочь. На радостях он так назюзюкался с приятелями, что они совсем головы потеряли и выкатились пиршествовать в пустыню. Никто и опомниться не успел, как все оказались под песчаной волной. Рыжего Филиппа еле откачали…