Ральф сидел за столом в отсеке, который мы использовали вместо кухни, ножом намазывал джем на кусок хлеба, когда его и прорвало. Он сказал, что без собаки чувствует себя не в своей тарелке. На лице его проступила грусть. Он так и застыл на какое-то время с ножом в одной руке и недоделанным тостом с джемом — в другой, погрузившись в свои воспоминания.
Интересно, а кто-нибудь чувствует себя в своей тарелке, оказавшись в нескольких миллионах миль от дома — на планете, где нет ничего живого, повсюду красная пыль и гуляют ураганы, которые гораздо сильнее того, что поднял домик Дороти и утащил в Волшебную страну Оз? Думаю, что как раз не в себе надо считать того, кто даст на этот вопрос положительный ответ. Так что с этой точки зрения Ральф вполне нормальный человек, но что-то в выражении его лица мне не понравилось, и я поспешил забрать у него нож.
— А? — он вопросительно уставился на меня.
— Ну, я подумал, что ты его уронишь, а это плохая примета, — сказал я, в оправдание своих действий.
— Если нож упадёт — это вовсе не плохая примета, — вступил в разговор наш биолог Джереми Колхаун, — это означает, что придёт гость мужского пола.
— Да кто ж к нам заявится? — всплеснул я руками. — До русских не близко. Уж не намекаешь ли ты на марсиан? На этих зелёных тварей с длиннющими щупальцами, как у осьминогов?
— Тссс, — Джереми приложил указательный палец к губам, — не говори так, а то они нас услышат, придут и высосут всю нашу кровь.
— Вот будь у меня собака, она предупредила бы нас о непрошеных гостях, — нудно гнул своё Ральф.
Он очень кстати вернул беседу на прежнюю тему, а то она ушла куда-то в сторону, и я совсем забыл спросить: сколько же у него сменилось собак. Ральф был канадцем, а эти парни часто оказываются с причудами.
— Одна у меня всё это время и была. Мне её ещё папа подарил, — Ральф по выражению на моём лице догадался, что нужны ещё пояснения, вот он и продолжил, — она была искусственной.
— А, — сказал я, — ну это же всё объясняет.
— Да, — сказал Ральф, — я просил, чтобы мне разрешили её с собой взять. Но мне сказали, что это невозможно, потому что у нас на борту каждый грамм на учёте. А вот теперь-то я точно уверен, что для неё место на борту нашлось бы. В конце концов, она весила всего ничего. В крайнем случае, могли не брать часть продуктов. Я бы поголодал, но зато у меня была бы собака.
— Долго же ты держался, — сказал я, намекая на то, что наша миссия уже продолжалась некоторое количество месяцев, однако впереди нас ждало ещё более длительное пребывание на Красной планете и меня как психолога очень заботило моральное состояние коллег. Я не мог допустить, чтобы у Ральфа настроение сол от сола ухудшалось, пока не перешло критическую точку, после которой он в каждом будет видеть врага. Начнёт ещё за каждым встречным в коридорах гоняться с тесаком наперевес и нам останется либо его нейтрализовать при помощи какого-нибудь действенного аргумента в виде кувалды, либо спасаться бегством на одном из вездеходов и искать убежища на базе русских. Вездеходы, кстати, находились в ведении Ральфа, и он следил за их исправностью. — Что ж ты сам себе собаку здесь не сделал? — вдруг меня осенило. — Любой из наших роботов подойдёт для этого.
— А? — непонимающе уставился на меня Ральф.
— Ну, пораскинь мозгами, — сказал я ему. — У тебя будет единственная в своём роде собака — без лап, но зато на восьми колесах. Можешь и хвост приделать, чтобы собака могла им выражать симпатию.
— Ух, — сказал Ральф, и лицо его буквально просветлело, — как же я до этого раньше не додумался? Голова ты, Майк.
Глаза его сияли и лучились радостью, а я подумал о том, как мало нужно человеку для счастья. Он совсем забыл о тосте в руке. Тот упал, как это водится, джемом вниз, испачкав поверхность стола, а Ральф принялся слизывать джем языком, нисколько не смущаясь присутствующих. Все сделали вид, что не обращают на него внимания.
Но мне теперь оставалось решить главный вопрос. Идею-то я высказал, но всё ж роботы были не моей собственностью, а общественной. Чтобы одного из них Ральф переделал в собаку, требовалось согласие всей команды или хотя бы большинства членов нашей скромной миссии покорителей Марса. Пожертвовать явно стоило одним из тех роботов, похожих на детские игрушки с дистанционным управлением, которые колесили по окрестностям в свободном режиме, делали анализ почвы и воздуха, и безуспешно искали признаки жизни.