В конце концов, после четвёртого раза, когда из-за головной боли я вынужден был вызвать нашего участкового врача и три дня не ходить на работу, я запрятал «Глаз Шайтана» в нижний ящик буфета и постарался забыть о его существовании.
Впрочем, о «Глазе Шайтана» я не забывал никогда и даже пару раз вновь клал его перед сном под подушку. Однако когда врачи с трудом вывели меня из комы после очередного «сна», я окончательно прекратил свои эксперименты…
…И вот теперь я в нерешительности стоял перед входом в Глазную Больницу города Баку и словно чего-то ждал.
Я не поверил своим глазам, когда из дверей больницы вышел сухонький старичок, тот самый Саттар-муаллим, который десятки лет назад лечил меня от вирусного конъюнктивита. Им я заразился, когда после травмы правого глаза мои одноклассники отвезли меня в районную поликлинику. Лишь позднее меня отправили сюда, в это специализированное лечебное заведение.
— Это ты, Гена? — спросил меня Саттар-муаллим, подойдя ко мне.
Сказать, что я был поражён, значит, ничего не сказать. Ведь с тех пор, как мы виделись в последний раз, прошло больше тридцати лет!
— Но как Вы узнали меня?! — прошептал я. — Ведь прошла бездна времени!!!
— Русских в Баку совсем немного осталось, — старый врач скорбно покачал головой и махнул рукой. — А ведь ваш случай был очень сложный. Я тогда не исключал, что вы можете глаз вообще потерять.
— Вы не представляете, как я рад видеть вас! — совершенно искренне сказал я.
— Пойдёмте ко мне в кабинет, — сказал Саттар-муаллим. — У меня там кондиционер, чай, пахлава.
— Я не отвлеку вас от дел? — вежливо спросил я.
— Сейчас к нам обращаются совсем редко, — прошептал старик. — Медицина-то у нас теперь платная, не то, что при Советской власти!..
Вскоре после того, как мы расположились в кабинете Саттара-муаллима, вошла медсестра и с почтением остановилась в дверях.
— Организуй нам чай с пахлавой, Марьям, — сказал ей Саттар-муаллим. — И кондиционер переключи, чтобы посильнее дул.
— Не боитесь простудиться, как в прошлый раз? — спросила медсестра.
— Сделай, дочка, — Саттар-муаллим как-то неопределённо махнул рукой. — Не так часто у меня теперь бывают гости из России. Ведь, наверное, отвыкли от такой жары? — спросил старый врач, обращаясь ко мне.
— Сейчас и в Москве бывает не менее жарко, — вежливо ответил я и вытащил из кармана «Глаз», завёрнутый в чистый носовой платок.
— Так ведь это «Глаз Шайтана»! — внимательно рассмотрев глазной протез, сказал Саттар-муаллим. — Откуда он у вас?
Я коротко рассказал старому доктору историю появления у меня древнего артефакта.
— Из Турции, говорите? — Саттар-муаллим ещё раз внимательно осмотрел Глаз. — Странно. Обычно такое находили в Месопотамии, то есть в междуречье Тигра и Евфрата, где в своё время царствовал в Уруке знаменитый Гильгамеш. Позднее в Аккаде начал главенствовать Вавилон, достигший расцвета при царе Хаммурапи, знаменитом своими законами.
— Я неплохо знаю историю Междуречья, — сказал я, воспользовавшись паузой. — Ассирия достигла расцвета при Тиглатпаласаре Первом. Увы, расцвет Ассирии был прерван вторжением арамеев, но вскоре произошло второе возвышение Ассирии при Ашшурнацирапале Втором и Салманасаре Первом. Новый подъём Ассирии при Тиглатпаласаре Третьем, Саргоне и Асархаддоне, когда Ассирия стала первой мировой империей и присоединила к себе при Ашшурбанипале даже Древний Египет, увы, закончился её окончательным падением. Некоторое время остатки Ассирии входили в состав империи Александра Македонского, затем вошли в состав Мидийской державы, а позднее в Атропатену, которая стала первым государством-предтечей современного Азербайджана.
— Неплохо, — Саттар-муаллим с некоторым удивлением смотрел на меня. — И откуда такой интерес к древним державам Ближнего Востока?
— Всё из-за него, — я кивнул на «Глаз Шайтана». — А ведь были ещё интереснейшие исследования Захарии Ситчина с его теорией палеоконтактов.
— А ведь я был знаком с ним, — грустно сказал Саттар-муаллим. — Он же, как и вы, бывший бакинец! Человек он, конечно, увлекающийся, но, как говорится: «дыма без огня не бывает».