Ее последние слова привели его в замешательство. Было непонятно: требует ли она убрать руки подальше, или смелее продвигаться вперед. Между тем девушка все сильнее прижималась к нему, почти в истерике.
— О, Халдан, не надо, прошу тебя, пожалуйста, не надо!
По лицу Хиликс текли слезы, а юноша вовсе не собирался доводить ее до слез. Кроме того, она в самом деле просила его остановиться. Отпустив девушку, Халдан поднялся, достал новую сигарету, припоминая, с какой стороны надо прикуривать. Рука немного дрожала, и, отложив сигарету, он сунул руку в карман, словно в поисках носового платка. Смешно, но эта попытка древнего ухаживания наделила его новым взглядом на историю. Теперь он донимал, как возникали демографические взрывы. Наклонившись, чтобы вытереть слезы на лице девушки, он подумал, что, не останови она его вовремя, пустыми оказались бы клятвы, которые он давал себе.
Она подняла веки и зло посмотрела на него.
— Сюда ты пришел, наверное, прямо из дома свиданий?
Ошеломленный этим странным вопросом, Халдан откровенно при знался:
— После Пойнт-Со не был там ни разу.
Похоже, она поверила.
— Нас спасла йога. Я бросила ей вызов и чуть было не проиграла.
Теперь уже Халдан был близок к истерике.
— Но, Хиликс, никакой йоги не было! — Он безвольно опустился и диван. — Просто сегодня на мне борцовский пояс, а это держит в рамках.
Он сделал попытку обнять ее, но она снова взорвалась плачем и принялась бить его кулаками в грудь.
— Ты чудовище! Тупое, коварное чудовище! Я все время думала, что это моя вина, а ты знал и не говорил! А я — то все пыталась сломить эту твою йогу…
Не переставая плакать, она спрятала лицо в ладонях. Халдан нежно обнял девушку и ласково шепнул:
— Хиликс, ты совершенно разгромила ее!
Она оттолкнула его, вскочила с дивана и пересела в кресло, бросая сторону юноши свирепые взгляды.
— Больше не прикасайся ко мне, чудовище!
Халдан совершенно запутался. Хиликс была на него по-настоящему зла за то, что он послушался ее, а когда он объяснил, почему это сделал, разозлилась еще больше. Он в отчаянии развел руками.
— Хиликс, давай успокоимся и оставим в покое восемнадцатый век. Ид сюда, дай руку. Я прошу прощения за свое коварство и недостойное поведение. Есть еще некоторые тонкости в ухаживании, которые тебе необходимо знать перед написанием эссе…
Она упрямо покачала головой.
— Нет. То, что случилось однажды, может случиться и во второй раз. Не забывай, дурачок, ты же — влюбленный. На вот, — она взяла биографию Файрватера и кинула ему, — почитай лучше о своем божестве, ханжествующий математик!
— У меня нет богов. Все боги — победоносцы, а я — закоренелый неудачник. Иисус, Файрватер, Иегова — все они одержали победу. Единственна отрада для меня — «Балтиморские скворцы». Раз в жизни я осмелился взглянуть в лицо истинной красоте, но и она отвернулась от меня.
Слова падали в пустоту. Хиликс продолжала злиться и не глядела на него. Ее скромно сомкнутые колени были повернуты в сторону.
Халдан молчал, забыв о книге, которую прижимал к груди.
Наконец девушка поднялась, окинула его надменным, холодным взглядом и, пройдя мимо на безопасном расстоянии, прямая как струна вышла в прихожую. При этом ее бедра ни на полдюйма не отклонялись от вертикали. Проходя мимо вазы с розами, она нежно коснулась цветов.
Хиликс вернулась в комнату с гитарой и так же осторожно обошла диван, на котором сидел Халдан. Села в кресло, и мягкие линии ее те; словно обволокли инструмент. Тихо мурлыкая мелодию и легко пощипывая струны, девушка напомнила Халдану Мадонну с младенцем. Это ощущение рассеялось, когда она бросила взгляд в его сторону и чуть слышно произнесла:
— Чудовище!
Она настраивала гитару, а Халдан любовался стремительно бегающими по грифу пальцами и сосредоточенно прислушивался к звукам. Он упивался красотой Хиликс, а она была прекрасна даже когда обижалась и злилась,
Наконец девушка обратилась к нему:
— Я хочу спеть тебе несколько старинных английских и шотландских баллад, чтобы продемонстрировать довольно простой размер, применяемый в эпических произведениях Изначально стихи и писались для того, чтобы их петь. Мне хотелось познакомить тебя с предромантической поэзией, но теперь я делаю это для того, чтобы дать тебе остыть.
В чем Халдан сейчас меньше всего нуждался, так это в балладах, но из опасения снова вызвать гнев этой полуведьмы, полубогини он притворился сильно заинтересованным.
Скоро ему не требовалось притворяться.
Тихий голе Хиликс не имел широкого диапазона, но зато был очень выразительным и с непривычно низким тембром. Нежный, с хрипотцой, он представлял собой единство противоположностей, как и все в этой девушке.
Она неплохо играла на гитаре, а голоса вполне хватало для таких песенок. Да они и писались не для оперной сцены.
Баллады были сентиментальными и тоскливыми — даже неприлично сентиментальными, а в их тоске чувствовалась чуть ли не болезненность. Чаще других встречался сюжет о разлуке и смерти. В одной из них, «Барби Аллен», повествовалось о двух влюбленных, которые умерли от любви; и розовые кусты, росшие на их могилах, протянули свои ветви над крышей часовни и сплелись в сердечном объятии — история малоправдоподобная, но не лишенная прелести. Другая баллада рассказывала о джентльмене по имени Том Доули, который убил любимую и был приговорен к казни. Толпа, собравшаяся у виселицы, с редким чувством юмора увещевала его склонить голову и покаяться.
Глядя на Хиликс и слушая се голос, Халдан с трудом мог поверить, что эта девушка всего несколько минут назад в запале и бешенстве била его кулаками в грудь. Ее муж будет жить среди постоянных контрастов, но, измоченный волнами обаяния и блистательного ума, всегда сможет свернуть к тихой пристани ее ласковой поэтической души.
В тот же миг перед Халданом забрезжила идея, которая, как он понимал, могла стать концом для них обоих и их династий. Но, поскольку эта идея проторила дорожку в его сознание, он не мог просто так отбросить ее. Пока он размышлял, идея переросла в решение.
Он станет легальным претендентом на ее сердце, Даже если придется обмануть социологов, сбить с толку генетиков и выступить против государства. Халдан найдет способ, как законно жениться на Хиликс.
Он торжественно поднес к губам биографию Файрватера и поцеловал картонный переплет.
Глава пятая
В этом году то ли Рождество наступило раньше, то ли так показалось студенту, изыскивающему пути претворения в жизнь своего проекта. Он очень удивился, узнав, что соседи украдкой уже заготовили приличны запас спиртного, для конспирации приправленного яичным желтком. Чтобы не выделяться из общей массы Халдан время от времени рассеянно напевал себе под нос рождественские песенки, но сознание его было все цело поглощено проблемой, к которой юноша испытывал уважение осьминога, наблюдающего приближение кита-убийцы.
Преодоление генетического барьера было немыслимым подвигом. Перескочить его и приземлиться в заранее намеченной точке, единственно из пятисот миллионов на североамериканском континенте, казалось трижды невозможным. Простая попытка обмана государства в личных целя могла закончиться Стерилизацией по Государственному Указу или, в лучшем случае, ссылкой на планету Ад.
Безумство наступает незаметно, однако Халдан отдавал себе отчет, что сходит с ума. Правда кое-что говорило в его пользу: сведения отца собственная растущая уверенность, что всеведущее государство было к абстракцией, а определенным конгломератом социологов, психологов священников, уровень которых значительно ниже уровня математика-теоретика по Шкале Интеллекта Крафта и Стэнфорда.
Озарение пришло к нему во время очередной пирушки с сокурсникам в последний день сочельника
Целый день кто-то приходил и уходил: студенты шли грог, сыпал анекдотами и пускались в азартные дискуссии. Халдан, замкнувшись себе, листал «Жития Пап», только что подаренные Малькольму, в то врем как сам получил в подарок купальный халат. Его внимание привлекли строки, где говорилось, что именно Папа Леон, последний человек, занимавший этот пост, основал орден монахов-пролетариев «Серые братья» который можно было вступать без университетского теологического образования. Это был чисто человеческий поступок, трудно совместимый попыткой отлучения Файрватера от Церкви. Заинтересовавшись эти фактом, Халдан испросил: