Похожий на блоху электромобиль Либиара просел чуть не до асфальта под рослым и крепким Сфирком. Через пять минут Либиар уже вводил Сфирка в кабинет, начиненный электроникой и медицинским оборудованием.
- По ходу пьесы я буду объяснять, что к чему,сказал психиатр, усаживая гостя рядом с собой за пульт управления.
Он придавил пальчиком клавишу переговорного устройства:
- Либиар говорит, из седьмого. Пациент у вас?
- Ну,прохрипел динамик.
- Не "ну", а "так точно". Давайте его сюда. И бумагу на него.
- Есть...
Вспыхнул экран. Сфирк увидел длинный коридор и в его конце - три фигуры.
Либиар пояснил:
- Понаблюдать надо, как он идет. Для моей методики это архиважно.
Сфирк насторожился. Болезнь, которую он открыл, тоже начиналась с лекого расстройства координации движений. Зараженный начинал задевать встречных на улице или в подземных переходах - его прямо-таки притягивало к случайному прохожему как магнитом. Там, где могли спокойно разъехаться два танка, он ухитрялся толкнуть другого человека или наступить ему на ногу. Или, дождавшись приближения электромобиля, внезапно попытаться перебежать дорогу перед его носом.
Два молодца в камуфляжной форме ввели в кабинет парня в наручниках и усадили в кресло перед Либиаром и Сфирком. Кресло обращало на себя внимание странным приспособлением - блестящей полусферой, слегка похожей на колпак для сушки волос, только массивный и с множеством коротких антенн. Охранники следили за каждым движением парня в наручниках, и концы элекьтрошоковых дубинок вздрагивали в их руках.
- Снять наручники,приказал Либиар. А Сфирку шепнул: - С пациентом нужен контакт.
Всем существом выражая неудовольствие, старший из охранников отщелкнул наручники.
Парень был бледен, худ, обыкновенен. Обыкновенность усиливалась серой тюремной униформой.
"Серая личность",подумал Сфирк.
Либиар с привычной беглостью сказал:
- Обязан предупредить: ваши ответы на поставленные вопросы будут определять результаты экспертизы. Проще говоря, вашу дальнейшую судьбу. Если это ясно, побеседуем. Только не врать. Аппаратуру наше не обмануть. А меня - тем более. Итак?
Заключенный кивнул головой. Охранник надвинул ему полусферу почти до бровей и в таком положении закрепил.
- Вопрос: здоровываетесь ли вы по утрам с соседями по дому? - Нет.
- Когда спешите на работу, лезете в автобус или сначала даете людям выйти из него?
- Лезу.
- Но логика подсказыват, что, если людям не мешать выйти, то время, затраченное на остановку автобуса, сократится. Следовательно, у вас увеличиваются шансы не опоздать.
- Так то логика, а мне спешить надо,буркнул заключенный.
- Так. Скажите, ваша мать была хорошим человеком?
- Сволочью она была,угрюмо пробасил заключенный,доставала меня каждый день.
- Поэтому вы ее удавили шнуром от утюга?
- А что было делать? Заколебала она меня совсем. Жизни не давала.
- А сейчас, в тюрьме, лучше, чем с матерью? Да или нет?
- Нет ваще.
- Но вы же понимали, что рано или поздно труп найдут. Хотя вы и распилили его на части и упрятали в картонные коробки. Действуя таким образом, плохое, допустим, общество матери вы заменили куда более отвратительным тюремным обществом. Да еще квартиру потеряете. Вам этого хотелось?
- Нет. Я думал - обойдется.
Тем временем принтер со змеиным шипением выталкивал широкую ленту с цветными картинками, напоминающими репродукции полотен Филонова.
- Томограммы,пояснил Либиар,тут отсняты во всех ракурсах отделы головного мозга. Особое внимание советую обратить на гипотоламус.
А заключенному скомандовал:
- Встаньте и подойдите к той стеклянной стойке. Расскажите, что лежит на среднем стеллаже.
Испуганный встал и, шаркая по-стариковски, побрел к стойке. Охранники не отпускали его ни на шаг.
- Тест на "ямоустойчивость",прошептал Либиар Сфирку на ухо,смотрите внимательнее. Вот он наклонился, разглядывает, называет предметы... - А в полный голос сказал: - Все, идите на место! Вы видели? - повернулся он опять к Сфирку.Человек, уже затронутый болезнью, обязательно сделает шаг назад, не глядя. Он не понимает, что сзади может появиться препятствие, помеха, и не в состоянии предвидеть последствия шага вслепую. Наш пациент, так сказать, обязательно свалился бы в яму. Процесс психического расстройства уже пошел. Однако, суду мы в таких случаях даем однозначный ответ: вменяем.
Он сделал отметку в бумагах заключенного и разрешил его увести.
Сфирк уткнулся в томограммы.
- Явные следы работы моего вируса. Целые группы нервных клеток поражены: заменены обычной мышечной или соединительной тканью. Особенно пострадали участки продолговатого мозга и мозжечка. А здесь сконцентрированы функции управления...
Перебивая, Либиар с восторгом воскликнул:
- Вот что значит работать на стыке наук! Откровенно говоря, я и до вашего доклада на конгрессе подозревал, что социальное поведение многих людей определяется заболеванием вирусной природы. Ну, чем можно объяснить: человек делает опасную и тяжелую работу без оплаты, довольствуясь лишь обещаниями. Или взять то, что мы называем "экранной зависимостью". Жертва этого распространенного психоза верит на слово всему, что говорит хорошенькая дикторша, стоит сутками в очередях, чтобы отдать деньги любому названному ею прохвосту. Голосует за того, кто уже не раз обманул и заведомо обманет еще раз...
- Простите,перебил Сфирк,я в политику не лезу, но все же: вы оппозиционер?
- Да, а что такоего? Энэрия - свободная страна, где политические права личности святы. Но я не излагаю сейчас свои взгляды, а рисую портрет типичного пациента нашей клиники. Кстати, о вирусах. До вашего открытия я полагал, что имею дело с результатами работы вируса Крейцфельда-Якоба.
Давайте порассуждаем. Начало: легкое нарушение походки и речи, ни на чем не основанная веселость. Середина болезни характерна общей апатией, перемежаемой взрывами буйства и вспышками агрессивности. При этом острие вспышек направлено не на истинных виновников житейских бед, а на друзей или близких,подчас и на случайные объекты: электролампочки, заборы, почтовые ящики или лифты. Оказавшись на войне, такой больной становится мародером, в бою тычется без толку туда и сюда, и вечно попадает в засаду, в окружение и в плен. Он никогда не рассчитывает заранее, где может прятаться снайпер, и становится его жертвой. Ну, а финал... В финале больной погибает. Не от вируса, как такового. Вирус СПИДа тоже не убивает. Но при СПИДе причиной смерти становится любая простуда, а в данном случае любое бытовое или общественное зло. Ведь речь идет о нарушении управляющих функций мозга. При болезни Крейцфельда-Якоба человека губит наркотик или пуля, несчастный случай на улице, в цехе - где угодно. В Энэрии от этих причин, включая алкоголизм, люди мрут как мухи. Много самоубийц.
Сфирк поднял руку, прося слова. Он показал на пеструю ленту томограмм:
- Извините, но вы не правы. Мой вирус, вирус Сфирка, воздействует на волевые центры...
Резкий властный голос по громкоговорящей связи прервал его тираду:
- Либиар, вы почему уехали с заседания?
- У меня была назначена психиатрическая экспертиза одного обвиняемого. Компетентные органы торопили.
- А вот мне звонят из тех же органов, что на утреннем заседании был инцидент, в котором вы принимали участие.
Либиар побледнел. Стараясь сохранить достоинство, он менее пискляво, чем обычно, возразил:
- Да ерунда это. Один чудак, на самом деле, грозил пандемией, кричал об озоновых дырах, под которыми в Энэрии рождаются красные дети. Его стащили с трибуны, и все.
- Нет, не все. Он распространял листовку с самыми грязными антиправительственными домыслами. И вы, Либиар, принимали в этом участие.
- Боже упаси. Что вы, шеф. Если я состою в оппозиции, это еще не значит...
- Не клянитесь. На одной из листовок, изъятой после инцидента, обнаружены отпечатки ваших пальцев. Короче, сейчас подъедут агенты. Они хотят с вами побеседовать. Не отлучайтесь.