Бог послал? Я в сомнении глянула на парня - честно говоря, мне он всегда казался представителем другого ведомства. Разве Ангелы бывают такими угрюмыми и надменными молодчиками? Бедная Клара Федоровна, видимо, не выдержав горя, малость тронулась умом.
- А как поживает ваша Аллочка?
- Хорошо!
Вот, в общем-то, и всё, что мы тогда сказали друг другу.
Забегая вперед, могу сказать, что три месяца спустя, когда я собиралась ехать в Венгрию, чтобы понянчиться с внуком и металась по городу в поисках денег взаймы, у меня появился Дима.
Увидев его на пороге, я испугалась, почему-то сразу подумав, что у Петровых что-то случилось, но у парня, оказывается, было ко мне дело.
- Я пришел рассчитаться!
И он мне выложил кругленькую сумму.
- Что это? - расширенными от удивления глазами смотрела я на кучку денежных купюр.
- Я продал дом Розы Сергеевны, а деньги поделил между вами и Клавдией Трофимовной! И вы меня очень обяжете, если сама отдадите ей половину суммы!
- Но...- забормотала я, сама не зная, что пытаюсь сказать.
И пока я хлопала ресницами и раскрывала и закрывала рот, Дима ушел.
Мы с тетей Клавой вместе посчитали деньги и поровну поделили, ещё вдобавок сложившись на бутылку рябиновой настойки, чтобы это дело обмыть.
- Ох, Людмила, грешница я! - даже всплакнула пожилая женщина.- Век живи, век учись - дураком сдохнешь! Вот, чего я только в сердцах не наговаривала на Кларку и на её пуделька! А они вон чё! Все деньги нам отдали!
Рябиновая настойка и предстоящая поездка к дочери и внуку привела меня в благодушное настроение, и я легкомысленно ляпнула:
- Хороших людей гораздо больше, чем плохих!
Я уехала в Венгрию, и бабу Нюру, увы, хоронили без меня. Говорят, она очень переживала, что не может со мной проститься, но я появилась только дня через три после похорон.
- Ой, Людочка, мы вас так ждали,- встретили меня по приезде встревоженные соседки,- Анна Никаноровна оставила нам деньги на похороны, но она ни словом не обмолвилась о своих родственниках! Нужно же кому-то сообщить о её смерти! Квартира у неё не приватизированная, но вещей в ней не счесть - может, есть наследники? Надо бы порыться в бумагах! Вы часто бывали у покойницы, знаете, где она все документы хранила?
Я только плечами пожала, и в присутствии старшей по подъезду Галины Викторовны (я уже упоминала о ней ранее!) и Раечки принялась за обыск. Было так грустно находиться среди столь знакомых стен, осиротевших без кипучей энергии своей хозяйки. Я, конечно, понимала, что люди не вечны, а баба Нюра итак прожила мафусаилов век, но все равно не смогла справиться со слезами, роясь в каких-то пожелтевших письмах и старых квитанциях в поисках хоть каких-то следов родни.
Я не нашла никаких упоминаний о родственниках, зато неожиданно набрела на завещание! Это был довольно оригинальный документ, в точности, как и написавшая его хозяйка.
Всю коллекцию самогона и свой аппарат она завещала тете Соне. Раечка получила чайный сервиз на двенадцать персон из фарфора, расписанного серпами и молотами, портретами вождей и красными знаменами (как оказалось впоследствии, бешеной цены!). Галина Викторовна стала счастливой владелицей всей мебели, кроме комода, который достался мне, а Тамаре Петровне полагалась знаменитая сковородка, которой покойница усмиряла её папашу.
Мы и плакали, и смеялись всем подъездом, читая этот документ.
- Скучно будет без старухи,- высказалась далеко не сентиментальная Галина Викторовна,- так на душе грустно, как будто она мне родная была!
Помимо нас, покойница ещё облагодетельствовала местный комитет ветеранов, оставив им некоторые из своих бумаг, а местному музею она завещала все свои ордена и медали.
Обливаясь слезами, мы растащили мебель, бумаги и прочие завещанные вещи по адресатам, и милиция, под личным присмотром самого Дружинина, запечатала квартиру.
Прошло три недели. Мне позвонила дочь и среди прочих новостей я доложила ей, что стала счастливой обладательницей комода бабы Нюры, и, хотя чту память покойницы, честно говоря, не знаю, куда его деть. В моей маленькой квартире не было места для столь громоздкой вещи.
И пока я ломала голову кому предложить раритет, мне неожиданно перезвонила Алка:
- Мать, не вздумай выбрасывать комод!
- Да я и не думала, все-таки вещь красивая, старинная..., опять же - память!
- Вот именно - старинная, свекровь говорит, что будучи в гостях у бабы Нюры, не могла отвести от него глаз! Это работа, какого-то известного мастера восемнадцатого века. Такие комоды наперечет и стоят, как «Боинг»!