- Откройте, полиция!
Где-то наверху с треском захлопнулась форточка.
- Человек умирает! Откройте.
Молчание. Синие сумерки густо растеклись вокруг, единственный фонарь устало мотал головой, брызжа желтым светом по сугробам. Осип в растерянности вертел головой. Он мог бы попытаться вышибить дверь подъезда, но не был уверен, что у него получится. Уши хлопца были белы, как снег. Невольно подумалось: ампутируют, останется безухим, как этот... как Пьер. И Осип нервно рассмеялся. Чертов интеллигент, человек умирает, а у него один Толстой на уме.
Собравшись с силами, Осип поволок хлопца к управе. Дважды он вяз в сугробах, упирался, как битюг. Воротник трещал, но выдержал, не оторвался. На крыльце Осип перевел дух и вытер со лба пот: теперь ему было не холодно. Варежки промокли и пахли, как тот морж из супа. Осип толкнул дверь спиной и затащил хлопца в прихожую.
- Эй, кто-нибудь, помогите!
К нему кинулся дворник Семен Пастухов и старший следователь Андрей Андреевич Чечевицин. Втроем они донесли бездыханное тело до кабинета Осипа и положили поближе к буржуйке. Дворник деловито растирал пострадавшего, особенно налегал на уши.
- Где нашли-с? - спросил следователь.
- Возле столовой. Куда вы меня, кстати, послали, - Осип вспомнил о своей обиде.
- Вот вы и прошли, мой милый, боевое крещение! - похлопал его по плечу Чечевицин. - Кто моржа с капусткой не едал, считай, на севере и не жил. Ладно, завтра пойдете со мной, к Лукерье. Попробуете инские расстегаи. С белорыбицей, с хренком - сласть!
Осип кивнул и наклонился к хлопцу, который чуть слышно стонал.
- Обморозился, - сказал Пастухов. - Вишь, душа отлетает. Сейчас кончится.
- Рано ты меня хоронишь, Семен, - прохрипел вдруг хлопец, приоткрывая мутные глаза. - Не таков я, чтоб помереть от мороза.
- Пьян ты, Гриша! - с осуждением сказал Пастухов. - Еще и трех нет, а ты уже в дугу.
- А что? Мне профессия позволяет!
- И какая же у вас профессия? - спросил Осип, злясь на себя, что потратил столько сил на спасение пропойцы.
- Колдун я.
- А!
На ловца и зверь бежит. Осип внимательно осмотрел хлопца и признал, что ничего особенного в нем нет. В Бурге он привык к тому, что колдуны похожи на нечисть: кто волосом черным порос, кто бороду отрастил такую, что сам на нее наступает, кто весь в бородавках. А этот чистый, гладкий, румяный. И водкой пахнет.
- Где моя шапка? - осведомился хлопец, приподнимаясь на локотках.
Осип бросил на него косой взгляд и ничего не ответил. Подобрать шапку он не догадался: видно, она так и осталась в сугробе.
- Шел бы ты домой, - сказал дворник колдуну. - Проспишься, приходи. С утречка найдут твою шапку и сюда принесут.
- Нет, пропала, так пропала. Беличья была. Рупь сорок.
Колдун поднялся на ноги, пошатнулся. Пастухов подхватил его и усадил на стул.
- Можете побыть тут, пока не придете в себя, - разрешил Осип. Дворник и следователь переглянулись и тихо вышли из кабинета, их ждали дела, и заниматься колдуном им было недосуг. Осип отошел к столу и сделал вид, что взялся за работу, даже пером пару раз по листу черкнул, а сам потихоньку наблюдал за присмиревшем на стуле хлопцем. Как же так вышло, что он, такой молодой, впал во грех? Искусили? Искусали? Осип разогнал спутавшиеся мысли и принялся выводить линии и зигзаги.
Тем временем колдун обогрелся и принялся весьма деловито рыться во внутренних карманах. Извлек широчайший платок и задудел в него.
- Ох, Расеюшка, - приговаривал колдун. - Ох, мать честна!
- Позвольте узнать, как ваше полное имя, - спросил осторожно Осип.
Колдун повернулся к нему и ухмыльнулся.
- А вам зачем? Для доски почета?
- Какой еще доски?
- Ну, спасение, там, утопающих, представлен к медали.
- Что за чушь? Какие, к дьяволу, утопающие?!
- Не надо так, - мягко укорил колдун. - Не поминайте его. Ночка длинная впереди. И не одна, не одна.
- Пугать будете малюток, а я привычный. С вашей братией уже третий год работаю.
Он, конечно, прихвастнул, но для дела же, для пользы!
- Третий? И только-то?
- Да-с, более чем достаточно. Изучил! Повадки знаю. И да будет вам известно, теперь за вами в Инске буду наблюдать я.
- А куда Афанаську дели? - удивился колдун.
- Афанаську? Это вы так господина Гурьева назвали? Он переведен в Бург, в головное управление.
- А вам, стало быть, ссылка вышла.
Осип в гневе вскочил.
- Кто вам позволил разговаривать со мной в таком тоне?!
- Никто, - улыбнулся колдун. - Не серчайте на меня, шучу я.
Осип, все еще негодуя, уселся обратно и отодвинул бумаги в сторону.
- Так как вас зовут?
- Гриша, - миролюбиво откликнулся колдун.
- Это мне уже известно. Хотелось бы поподробнее.