- Это Анна Густавовна Гогенцолерн, - прошептал Гриша. - Мы ее сами не всегда понимаем. Гадает на хрустальном шаре, картах Таро, общается с мертвыми. Весьма кладбище любит. Прорицает и все такое. Обслуживает только высшее общество, обдирает их, как липку. Недавно новую коляску себе справила.
- Да что ты такое говоришь, Григорий! - возмутилась дама, которая оказывается, все слышала. - При чем тут коляска? Она не моя, а князя Даргомыжского. И беру я весьма умеренно. Надо же мне компенсировать расходы на... на... на все.
- И то верно, - подмигнул непонятно кому Гриша.
Пал Фомич и Мамона завели спор о расценках: стоит ли брать с клиента по одежке или лучше установить твердую таксу. Осип сделал пару пометок в блокноте и приготовился отчаливать, как вдруг Гриша вновь заговорил.
- Чуть не забыл. Забилась под лавку и молчит как мышка! Это наша блаженная - Любаня.
Человечек в углу зашевелился, из-под грязного платка показалось хорошенькое, почти детское личико. Осип жадно впился в него глазами. Внутри него словно пролетела комета, от головы к ступням и назад. Во рту стало сухо, ладони вспотели.
- Любаня у церкви сидит, милостыню просит. Больше молчит, но не подумай, она не немая и не дурочка бесноватая. Просто такой ее крест. Она сюда ходить не хотела, я ее вожу. Шмыгнет сразу в угол и ни гу-гу, даже чаю не попьет.
- А какое отношение она имеет к колдунам? - спросил Осип чуть более резко, чем собирался.
- Она святых видит. Матерь Божью иногда. Господь-младенец ее посещает.
Осип внимательно посмотрел на Гришу, не шутит ли. Нет, тот не улыбался. Гриша смотрел на Любаню неотрывно и говорил с глубоким чувством. Осипу стало неприятно, и он вновь уткнулся в блокнот, делая вид, что что-то пишет.
- Конечно-конечно, - сказал Пал Фомич, делая неопределенные пассы руками, - К ней весь иконостас по ночам является. По алфавиту выстраиваются.
- Как вам не стыдно задирать девочку? - возмутилась Анна Густавовна. - Ничего святого у вас нет, нехороший вы человек!
- О да, я такой. Само зло. Держите меня семеро, а то отопру врата Ада!
Гриша бросил на него сердитый взгляд, но ничего не сказал. А Любаня опять закрылась платком и задрожала. Плачет? Замерзла? Осип было кинулся к ней, но его удержал сидевший рядом Мамона. Он молча покачал головой, показывая, что этого делать не стоит.
- Пришел! - вдруг выкрикнула звонко Любаня. - Пришел!
- Кто пришел? - тревожно спросила Анна Густавовна, глядя то на Любаню, то на дверь.
- Последний, - столь же звонко сказала Любаня и замолчала. Добиться от нее чего-либо так больше и не удалось.
- Верите, нет, а все, что говорит Любаня, сбывается, - серьезно сказала Анна Густавовна. - Я вот иногда целый день гляжу в шар, расшифровываю образы потустороннего мира, и все равно выходит...
- Галиматься, - вставил Пал Фомич. Анна Густавовна укоризненно покачала головой.
- А у нее бывают просветления.
- И что значит сие пророчество? - поинтересовался Осип.
- Что вы из нашего круга. Тоже колдун. Или маг, если вам так больше нравится.
- Что?!
Осип обмер. Ему хотелось расхохотаться этой старой жабе в лицо, но он вдруг понял, что в горле у него клокочет не смех, а крик. Неужели? Да быть не может! Внезапно ему вспомнился вчерашний сон. Он будто бы брел по густому лесу, устал, заблудился и решил присесть на полянке. Стоило ему опуститься на траву, как вдруг он провалился в колодец. Летел, летел, стало темно, душно, грудную клетку сдавило. Он ожидал удара - о воду, о камни - но его не было. Он открыл глаза и увидел далекие звезды. Малая медведица гордо светила ему в глаза, похваляясь Полярной звездой. Такая же в точности звезда украшала герб Инска. И тут негромкий голос сказал: «Пришел последний». Что-то ударило Осипа в спину, и он проснулся - дома, в липкой простыне. Пришлось встать и, несмотря на неистовый уличный холод, открыть форточку. Осип жадно глотал свежий воздух, летевший к нему в комнату вместе со снежинками.
- Вы сошли с ума? - сказал он и нервно облизал губы. - Я, по-вашему, похож на колдуна?
- Будто мы похожи, - буркнул старик. - Гришка даже школу не закончил, какой из него колдун? Так, знахарь безграмотный. А Мамона? Вы бы к нему пошли? Нет, нет и нет! Вот Анна Густавовна - куда ни шло. Тут и атрибутика вся, и палочки ароматные, и шарик-с из горного хрусталя со свечением. Она ведь знаете, соседского парнишку нанимает, чтобы он с чердака выл. Вроде как фамильное привидение.
- Пал Фомич! Как вы смеете! - возмутилась Анна Густавовна. - Я на вас в суд подам за клевету!