Ское прошел в комнату. На столе рядом с горой учебников по режиссуре и сценарному мастерству были разбросаны листы, расчерченные прямоугольниками. Внутри прямоугольников были схематично нарисованы человеческие фигуры и лица в разных ракурсах.
Ское взял один из листков, чтобы посмотреть поближе.
– У меня, в общем, такой сюжет: девушка и парень встречаются на улице, проходят мимо друг друга, а потом парень начинает искать девушку.
– Такой сюжет у многих, – ответил Ское и обернулся к собеседнице. Та надула губы.
– Нам же дали задание снять этюд о встрече или расставании. Что еще можно придумать? А о чем твой фильм? – и, не дожидаясь ответа Ское, она продолжила: – Ты так и не переоделся! Переоденься, простынешь же!
И начала расстегивать пуговицы на его рубашке. Ское мягко взял ее за пальцы, чтобы перестала.
– Не надо.
– Ское, ты что? – девушка округлила глаза. – Ты подумал… – она натужно рассмеялась. – Ты подумал, что… Боже, да я в курсе, что мы расстались! Не нужно мне об этом каждый день напоминать! Чайник кипит, – и убежала на кухню, хоть свиста чайника и не было слышно.
Через пять минут вернулась без чая. Ское сидел на стуле и рассматривал раскадровки.
– У тебя сюжет банален.
– Расставания и встречи всегда банальны, – сказала девушка, стоя на пороге комнаты, будто не решаясь войти.
Ское поднял на нее взгляд.
– Я не о нас, – на всякий случай уточнила девушка. Ское улыбнулся и вновь перевел взгляд на ее неумелые рисунки.
– Когда такой сюжет, можно добавить оригинальности с помощью интересно выстроенного кадра, – сказал он. – Я бы тебе предложил больше нестандартных планов. Например, съемка из-за плеча героя. Она дает ощущение вовлеченности зрителя…
– А я не хочу добавлять оригинальности в банальный сюжет, Ское, – перебила девушка.
– Тогда гранта тебе не видать.
– Мне он не нужен. А ты снимаешь ради гранта?
– Ты же знаешь, что нет.
– Тогда почему я должна ради него стараться?
– Ты не должна, – Ское отложил листок в сторону. – А чем я могу помочь с раскадровкой? Как я понял, тебя все устраивает.
– Ничего ты не понял.
– Ты права.
Ское поднялся со стула.
– Подожди.
– Хочешь снять банальный сюжет, используя банальные средства? Что ж, в этом есть своя изюминка. Вряд ли еще кто-нибудь так поступит.
– Мы можем остаться просто друзьями, Ское? – тихо, почти с отчаянием сказала девушка.
– Мы так и сделали, разве нет?
– Если бы мы так сделали, ты бы не стоял сейчас в дверях.
– А где бы я стоял? – улыбнулся Ское. Девушка закусила губу и опустила взгляд, словно ей было тяжело видеть его улыбку.
– Мы можем поговорить о кино. Порисовать раскадровки вместе. Поразмышлять о сюжете твоего фильма. Вдруг что-нибудь придумаем? Одна голова хорошо, а две лучше, – она подняла глаза и споткнулась о взгляд Ское. – Можем… можем…
Ское вздохнул, задумчиво потер переносицу.
– Если ты действительно хочешь этого – давай, – сказал он наконец, стараясь, чтобы голос звучал как можно мягче. – Поговорим о кино и порисуем раскадровки.
– Ты же собирался уходить.
– Могу остаться. Кажется, ты ставила чайник.
– Ставила, но забыла включить газ. Прогуляемся?
– Там дождь, возьми зонт.
– Хочу промокнуть и почувствовать себя тобой.
Ское улыбнулся.
10
Дождь уже перестал, когда они вышли. Долго шагали молча. Она смотрела на его отражение в лужах, иногда на руку, которой он слегка помахивал при ходьбе и до которой она теперь не имеет права дотронуться.
– Лучше бы я занялась скульптурой, а не режиссурой, – неожиданно для себя сказала она вслух.
– Почему? – усмехнулся Ское. Он повернул к ней свое лицо. Свое идеальное лицо. «Вот почему», – хотела она ткнуть пальцем в это лицо, но сдержалась, просто пожала плечами.
– А все-таки?
– Глина валяется под ногами, вот почему. Ее можно подобрать и слепить что-то, что останется с тобой навсегда. Ну, или пока глина не рассыплется. А фильм – это что? Что-то эфемерное. Если он хранится в электронном виде на компьютере, так это вообще не вещь… а дух вещи, что ли. Его как бы нет. Можно увидеть, но нельзя потрогать. Как сон. Мне больше нравятся вещи.
И сама удивилась тому, что наговорила.
– Интересно, – улыбнулся Ское.
– Не улыбайся.
– Почему?
– Потому что я не могу слепить твою улыбку из глины и сохранить для себя, – выпалила она и сразу пожалела об этом. Слишком откровенно. Разве не должна она теперь, когда они расстались, когда решили остаться друзьями, затолкнуть такие мысли в дальний угол своего сознания, чтобы не высовывались?