– Сейчас позовём, – встал старший из сотрудников, и поспешно пошёл за руководителем.
Почтмейстер через пару минут вышел, на ходу застёгивая мундир. Но увидев важного царедворца и офицера, вдруг попытался поспешно ретироваться. Стаброву пришлось перепрыгнуть через контору, и миновав три проходные комнаты, оказаться во дворе, где умелый Еремей, ухватив беглеца за корпус.
– Дмитрий Иванович, да я это, Стабров, – негромко проговорил полицейский чиновник, – куда ж вы от отца-матери. Пойдёмте в экипаж, там и поговорим…
– Я Петр Павлович Самойлов, – проговорил собеседник.
Еремей его отпустил, но стоял рядом, ожидая подвоха. Но тут и Сергей Петрович взял знакомого за руку, словно сжав руку беглеца железными клещами.
– Пойдёмте. Какой вы Самойлов. Вот и перелом на суставе большого пальца, – заметил Стабров, – Правая рука, Дмитрий. И соседки ваши в доме на Хамовниках показали, что не помните вы никого из людей, известных покойному Самойлову. Поехали домой, вас мать и отец ждут, да и гонки через неделю. И ваш «Indian» простаивает.
Человек в мундире почтмейстера стоял, будто не обращая внимания на руку Стаброва. Он смотрел в одну точку и сказал глухим голосом:
– Так Сергей Петрович, ведь из-за меня человека убили.
– Поймали мы злодеев.
Дмитрий Иванович опять замолчал, и будто сгорбился. Он отвернулся от Стаброва, и так не двигался. Но вот, дверь отворилась, и по ступеням сбежала Ксения Михайловна, тут же повиснув на плечах сына. Лицо Пфальца- Самойлова бывшее таким растерянным, словно разгладилось. Быстрым шагом, не обращая внимания на бренчавшую о ступени шпагу, подошёл и Иван Иванович.
– Пора домой Дмитрий, тебя уже все заждались!
Стабров посмотрел, как семья Пфальц садится в карету. Тулупов, по простоте душевной хотел с ними, но морской офицер прилержал прыткого соратника.
– Лови ваньку, Еремей. А им надо без нас поговорить.
Пристал хлебный мякиш
Всё повторяется в жизни, и на яву, а не во сне, как это не смешно казалось Сергею Петровичу. Опять они оказались в прекрасной квартире зубного техника Рейманна Адольфа Юрьевича, и даже городовой Муромцев на боевом посту, лежит на матрасе, в гостиной. Просто спит человек, но как должно, с револьвером под подушкой. Но, есть изменения- вместо кваса на столе стоит прекрасный термос с горячим чаем, который Анна Аркадьевна заставила взять с собой. Но, и те же пирожки, купленные у разносчиков- с ливером, вязигой, и капустой яйцами.
– Сергей Петрович, садитесь, поешьте. Всё хорошо будет, не волнуйтесь, – говорил Минаков, – вот и чай. Ваша барышня заваривала.
Девяткин сидел здесь же, пытаясь рассмотреть модный узор французских обоев. Конечно, квартира была со вкусом отделана и обставлена. Письменный столик, итальянской работы, орехового дерева. Суля по множеству ящичков и инкрустации янтарём и слоновой костью, века эдак шестнацатого. Гобелены, льежских фабрик восемнадцатого века. Персидские ковры, не сложного узора, что лишь говорило о их древности. Три вазы муранского стекла, плод усилий лучших венецианских мастеров. Здесь было чем полюбоваться.
Андрей Сергеевич налил горячий ароматный напиток для своего начальника. Но полицейский чиновник опять обошёл квартиру, проверив, все ои форточки открыты. Электрический фонарик не зажигал, рисковать было нельзя. Честно, мечталось увидеть, кто же проникнет внутрь?
Правда, Сергей Петрович не мог успокоится. Он всё вспоминал, как удалось выйти на осведомителя хитроумной банды.
***
Стабров всё ходил вокруг аспидной доски, просто вымучивая из себя мысли.
«Да кто же предупреждает грабителей? – говорил он сам себе, – какой круг знакомств? Обносят жилища очень богатых обывателей, на верхних этажах зданий. Сверху, на веревке спускается человек, лезет в форточку. Но, ведь необходимо, что бы квартира была пуста? Риск что останется кто-то из жильцов, велик. Люди их круга? Слишком маловероятно. Прислуга? Возможно, но велик риск разоблачения. Дворник, молочница, водопроводчик??? Опять, происшествия не в одном доме. Тогда это тот, которого регулярно посещает кухарка или служанка, то есть прачка или лавочник. И, тот, у кого делают ежедневные покупки- это булочник. Зачастую хороший хлеб из сеяной муки, совсем не дешёвый, он печёт на заказ. И какие тут у нас булочные? А, вот.... Булочная Беклемишева»
Сергей Петрович повеселел, и быстро накинул пиджак. Перед ним так призывно поблёскивал телефонный аппарат.
– Кузьма Иванович, – позвонил Стабров старшему филёру, – да, я это. Дельце тут. Надо присмотреть за приказчиками булочной Беклемишева. С кем общаются, кто в друзьях? Ну и отлично.