Проблемы с армией разрешились просто с маминой помощью. В подробности я не вдавался.
Первое время было весело ходить по клубам и знакомиться с новыми людьми. Так я нашел себе группу, в которую меня с удовольствием взяли. Мы выступали по кабакам, чем и зарабатывали на хлеб. Меня мало интересовали вокальные данные нашего солиста или одаренность остальных музыкантов, главным были мои соло и возможность самовыражения. У нас стали появляться поклонницы, которые не обращали внимания на мои внешние недостатки. Они были готовы сразу же прыгнуть в мою постель, чем я благополучно и пользовался. Я видел первые шаги на пути к славе и верил, что это только начало. Конечно, прибыли не хватало, чтобы снимать нормальную квартиру в центре, откуда было удобно добираться до репетиционной базы, поэтому мама высылала мне кое-какие деньги. Спустя примерно полгода удачных выступлений наш солист решил, что пора выходить на новый уровень, и стал искать продюсера. Он записывался на всевозможные прослушивания, которые меня безумно выматывали. После нескольких подобных рейдов я заявил, что больше не собираюсь этого делать. Ведь мы веселились, срывали овации и купались в лучах любви фанатов, а теперь должны выставляться перед толстыми дяденьками, которые нам совершенно не желают аплодировать, а лишь находят недостатки. Парни возмутились и сказали, что лучше бы я работал над своей техникой и прислушивался к советам этих толстяков, а не жаловался на тяготы судьбы. Тогда я ушел из группы.
Стало совсем невесело. Искать новую группу сил не было: снова ходить туда-сюда, знакомиться, налаживать отношения... Я просто засел дома на пару месяцев и глушил свою тоску в вине. И в водке с пивом. Приближалось лето и мой двадцать первый день рождения, на который я пожелал получить поездку в теплые края. Мама, конечно, подсуетилась. Там я отлично провел время и, вернувшись, жил лишь воспоминаниями об этом прекрасном отдыхе. Меня больше ничто не увлекало. Я мечтал о том, чтобы как можно скорее снова куда-нибудь съездить.
Вскоре так случилось, что меня пригласили играть в новую группу, но мне совершенно не понравилось с этими ребятами, поэтому я расстался и с ними. Мама стала говорить, чтобы я возвращался обратно, если у меня ничего не получается, или, по крайней мере, нашел работу. Я не хотел отказываться от мечты о сцене, а поиск обычной работы для меня значил именно это. Возвращаться желания тоже не было.
В течение примерно года я попробовал сыграться еще с парой групп, но одной почему-то не подошел, а другая очень быстро распалась, потому что тамошний солист счел себя более талантливым и стал продвигаться на олимп славы, оставив остальных позади.
Вскоре мать заявила, что больше не собирается меня спонсировать, если я хотя бы не попытаюсь обеспечить себя сам. Она договорилась через каких-то знакомых, чтобы меня взяли охранником в одну кантору. Работка была непыльная, но скучная до ужаса. Другой я не искал, понимая, что придется вкалывать, как проклятому, за копейки. А не имея хороших связей, нормальное места найти просто невозможно.
Как-то раз я заглянул в местный бар выпить после работы. Там я увидел симпатичную девушку. Но познакомиться постеснялся. Я видел, что она и так и так посылает мне сигналы, но не решился подойти. На следующий день я снова туда зашел в надежде снова с ней повстречаться. Но ошибся, ее там не было. Тогда я стал завсегдатаем этой забегаловки и как дурак продолжал ждать появления незнакомки. И она все-таки появилась. Я долго настраивался, что подойду к ней, но страх вновь сковал меня. Вдруг к девушке сел за столик какой-то парень, которого я мог наблюдать только со спины. Я похолодел, поняв, что, видимо, упустил свой шанс. Делая вид, что мне нет до нее никакого дела, я украдкой поглядывал в ее сторону. И каково же было мое удивление, когда я узнал в ее кавалере своего начальника. Конечно, у него есть все: деньги, хорошая работа, а теперь ему еще достается девушка, о которой я мечтал столько времени. Через год он заявил, что женится...
Я очень устал от таких подножек судьбы, а нелюбимая работа добивала меня окончательно своей унылостью и безнадежностью.
Как-то раз я познакомился с другой девушкой. Мы стали встречаться, и, казалось, она меня понимала. Спустя пару лет мы поженились и завели детей. Все шло своим чередом. Она говорила, что любит. Но с каждым разом ее недовольство мной все росло и росло. Она твердила, что я неблагодарный, что ни к чему не стремлюсь. Что должен найти новую работу, если эта меня так не устраивает, и я беспокоюсь из-за безденежья. И наконец прекратить клясть судьбу. Ее стали раздражать мои воспоминания о временах, когда я был счастлив, играя в группе. Спустя еще пару лет она ушла и прихватила с собой наших детей. Я попросил ее дать мне с ними общаться, но она сказала, что я ни на что не способен, что не могу им ничего дать; выскочила замуж за какого-то щеголя и больше не появлялась. Я понял, что моя жизнь кончена.