А что досталось мне?
Как ни силился, я не мог найти ничего положительного в своей никчемной жизни.
И решил, что изменю ситуацию, чего бы мне это ни стоило.
Акила была покорной женщиной. Но, я знал, никогда бы не согласилась быть не единственной, несмотря на традиции. Я решил воспользоваться этим. Как-то, водя беседы с Маликом, я спросил, почему он не заведет себе еще одну жену, ведь у него вполне достаточно средств, чтобы содержать обеих. Он улыбнулся и сказал, что никогда не возжелает иной женщины, нежели Акила, подарившая ему сына и дочь. «Мой отец был способен содержать горем из дюжины жен, но не представлял себе подобной жизни. Видимо, я в него». Такой взгляд на мир является редкостью. Меня взяла досада, ведь миллионы мужчин мечтают обладать сразу несколькими женщинами, но не имеют такой возможности, а он отказывается от подобного подарка судьбы. Потерпев фиаско, я решил пойти обманным путем и стал намекать Акиле, что Малик подумывает о второй жене. Как я говорил, она была покорной и не смела перечить мужу. Поэтому молча переживала обиду и начала строить планы мести... Я согласился быть ее потворщиком в этом.
С каждым днем моя цель казалась все более досягаемой.
Однажды вечером я сначала возмущался неблагодарности Малика, потом, придвигаясь ближе, придерживал Акилу за плечи и выражал свою поддержку. Затем гладил по голове, когда с нее плавно соскользнул хиджаб. Она попыталась отстраниться, но я притянул ее к себе и заключил в объятия. Тогда она вырвалась из цепкой хватки и с испуганным видом попятилась от меня. Заслышав шаги на улице, она наскоро нацепила хиджаб и, сделав невозмутимое лицо, села напротив. Малик вошел и, как всегда, был рад моему присутствию. Акила поприветствовала мужа. Во время беседы она скрывала свою досаду, но я замечал ее отголоски во взгляде и голосе жены брата. В голове роились мысли и предположения о причинах сокрытия моего недостойного поведения. То ли Акила не хотела разрушать нашу давнишнюю дружбу с братом, то ли решила продолжить то, что начал я.
На следующий день Малик был дома, чем помешал свершению моих планов. Я боялся, что Акила может проболтаться и о случившемся, и о моей лжи, но этому не суждено было сбыться, и я успокоил свои нервы.
Когда же я посетил дом брата спустя пару долгих дней, его там не оказалось. Акила все так же пахла жасмином. Она кротко смотрела на меня, сидя напротив. Я приблизился к ней, чтобы проверить реакцию. Акила оставалась неподвижна. Я положил руку на ее плечо. Она по-прежнему сидела, будто не замечая происходящего. Тогда я провел по ее голове, как тогда, и сбросил платок, обнаживший ее гладкие волосы. Я зарылся в них лицом и вкусил их божественный аромат. Акила со взъерошенной прической окаменела и не смела сопротивляться. Я стал стягивать галабею и узрел ее покатые плечи. В тот миг пришло понимание того, что я могу обладать ею. Что и на мою долю выпала хоть часть того, что принадлежало Малику.
Теперь каждый раз, заходя в отсутствие брата к нему в гости, я овладевал Акилой, как своей женщиной. Спустя время я заявил, что хочу рассказать обо всем ее супругу, но она воспротивилась этому. Она сказала, что, даже потеряв его, она не станет моей женой. Я снова оказался обманутым судьбой, но отказаться от визитов к жене своего названного брата уже не мог. Как-то я пришел в надежде нового удовлетворения своей похоти, но застал присутствие Малика. Он был как-то по-особому приветлив и рад встрече. Усадив меня на диван, он сообщил благую весть о скором появлении третьего чада в его семье. Я оторопел. Этот ребенок мог быть моим. Тогда я понял, что не имею права отдать единственного родного человека в этом мире тому, у кого и так есть все. «Он мой», - бесцветно произнес я. Акила нервно уставилась на мужа, ожидая его реакции. Брат вопросительно взглянул на меня. «Этот ребенок мой, Малик». Поведав обо всем другу, я подошел к Акиле, которая с ненавистью смотрела на меня. «Он сказал, что ты ищешь вторую жену!» - воскликнула женщина, падая на колени. Малик остановил ее жестом и произнес: «Сейчас я говорю с моим братом». Я думал, он выгонит меня с позором из своих владений. Прогонит и Акилу. Но он только сказал: «Я прощаю вас», - и ушел в свою комнату. Акила набросилась на меня, теряя рассудок: «Он не твой! Если бы он оказался твоим, я бы лучше убила его еще в утробе! Убирайся!»
И я ушел.
Я бы мог попробовать бороться за, возможно, своё чадо, но это не принесло бы мне счастья. Акила никогда не стала бы моей женой, а растить ребенка один я бы не смог.