После окончания школы Алексей Васильев сразу пошел учиться в Московский университет МВД. Отец, который сам работал архитектором и малость прививал любовь к творчеству у Леши, разумеется, совсем не рассчитывал на подобный выбор профессии сына. Но он, как рассудительный человек, не особо и сопротивлялся этому. «Каждый человек сам должен выбирать, чем ему заниматься по жизни», говорил папа. «Если ты, Леша, хочешь быть милиционером – это твоя воля. Почувствуешь, что это твоё – значит, ты сделал правильный жизненный выбор».
Начав официальную службу в местном отделении милиции, Васильев понял, что выбор он сделал правильно. Ему нравилась его работа. Конечно, в реальности в ней было мало той романтики и благородства, которое демонстрировали в разных книгах и милицейских сериалах. Но это нисколько не смущало Алексея. Главное, что ты реально мог помогать людям. И не важно, что они порой могли об этом даже не догадываться.
Алексей служил честно, почти по Жегловскому принципу «Вор должен сидеть в тюрьме». Помогал ему не только юношеский задор и жажда мести. Васильев был от рождения сообразительным, адаптивным и решительным юношей. Для оперской работы это были очень важные качества.
Разумеется, за время службы Алексей сам попытался разобраться во всем, что касалось смерти его матери. Он снова поднял из архива дело об убийстве Марины Васильевой, скрупулёзно изучил все материалы дела и несколько раз лично посещал то самое место на тропинке, где нашли его мертвую мать.
Но, к сожалению, все его старания оказались тщетными. Ни одной новой зацепки Васильев в деле так и не обнаружил, как ни пытался. Во-первых, прошло слишком много времени с тех пор, а во-вторых был совершенно неясен мотив преступника. Судя по всему, это был самый настоящий серийный маньяк-убийца, подобных которому на территории нашей родины хватало с избытком.
Алексей решил кардинально углубиться в этот вопрос с психологической точки зрения. Как правило, основными причинами для любого умышленного убийства являются: личная неприязнь, корысть, ревность, зависть и тому подобное. В принципе для любого действия существуют вполне логичные и закономерные причины. Но в случае с маньяками подобные домыслы не работали. Здесь было что-то другое – мрачное и зловещее, что заставляло рьяно чесать голову лучших психологов мира. Паталогическая страсть к насилию была самой сложной для понимания мотивацией, чтобы в современном цивилизованном обществе один человек был способен жестоко убить другого.
Неконтролируемую тягу к насилию и безграничной жестокости у некоторых людей вызывала определенная генетическая предрасположенность. Васильев однажды слышал, как один его знакомый психиатр-криминалист образно называл такую предрасположенность «геномом дьявола». Алексею понравилась такая изящная формулировка, и он запомнил её.
Васильев изучал биографии известных серийных убийц и жестоких преступников пытаясь понять, как в мозгу обычного человека формируются некие черные и зловещие ростки, образующие тот самый геном дьявола, способный превратить любого в самого настоящего монстра в человеческом обличье.
К какому-то конкретному выводу майор так и не пришел, он был слишком нормален, что бы полностью осмыслить психологию этих злодеев. Причиной для подобного поведения жутких убийц могла стать как сексуальная травма, так и банальное желание заявить о себе. Биографии и характеры самых известных серийников были на удивление очень разными.
Кто-то из них сознательно признавал свою порочную зависимость и прекрасно понимал, что творит немыслимое зло. Но побороть его внутри себя он не мог и поэтому после собственных совершенных зверств искренне раскаивался и чувствовал муки совести. К таким примерам можно отнести пионервожатого Анатолия Сливко, который в семидесятых – восьмидесятых годах прошлого века убил и растерзал семь мальчиков, которые были его воспитанниками.
Но были и те, кто упивался собственной звериной сущностью и нисколько не пытался ей противостоять. К таким примерам можно отнести Сергея Ряховского или того же Чикатило.
Было ясно одно – у каждого из них была некая мозговая патология. По сути это были психически больные люди. Но Васильев не считал их болезнь оправданием за их действия. Ведь практически у каждого человека есть какие-то свои скрытые патологии и комплексы. Но при этом любой нормальный «Хомо сапиенс», хоть как-то отличающий общепринятые понятия зла и добра, по мнению Васильева должен противостоять своим скелетам в шкафу и сохранять человеческое достоинство, а не скатываться до состояния звероподобного существа. Бешеных зверей, как известно, нужно отстреливать или запирать в клетку, но первый вариант звучал для майора предпочтительней.