Тут мы вышли в людную часть парка, и Джейк перешел на язык Варды. Особого смысла я в этом не видела, все равно ведь по одежде и прическе все понимали, кто я. А разговор давался мне пока еще очень и очень тяжело, даже самые простые фразы. Но если он полагал, что так я быстрее научусь — ну ладно…
Впрочем, все равно то и дело приходилось переходить на английский, потому что словарного запаса не хватало. Хотелось обсудить тему возможных возвращений, но, похоже, Джейк был не слишком расположен беседовать об этом. Так что я задавала вопросы о городе, стране и мире в целом. О том, что не упоминалось в пособии, но казалось нужным и важным.
Пройдя парк насквозь, мы вышли к мосту через реку, сильно обмелевшую по летней жаре.
— Осенью и весной, когда идут дожди, вода поднимается так, что иногда даже заливает набережные, — рассказывал Джейк, пока мы шли на другую сторону — в новую часть города.
Здесь было так же скучно и однообразно, только улицы пошире, дома повыше, а стекла и металла побольше.
— Может, уже пообедаем? — предложила я.
Маленький ресторанчик, куда привел меня Джейк, мало чем отличался от наших. Я жадно разглядывала все до последней детали, сравнивая и выискивая различия. К примеру, меню в нашем понимании не имелось. На каждом столе лежало что-то вроде планшета, на сенсорном экране которого надо было выбирать блюда. Джейк подробно рассказывал, что из чего приготовлено, хотя большей частью эти пояснения мало чем помогали.
Вообще, как я поняла, здесь были и компьютеры, и сети наподобие интернета, возможно, работающие по другому принципу. Однако использовалось все это исключительно в профессиональных, а не в личных целях. Даже для учебы использовали только книги — если вообще использовали. Почему — этого Джейк объяснить не мог.
— Так уж сложилось.
Это же он ответил и на вопрос, мучивший меня с первого дня: об отсутствии ложек. Выяснилось, что ложки есть, но исключительно для готовки — круглые и глубокие, для еды непригодные.
— Тут нет жидких супов, только густые, — пояснил Джейк, сворачивая лодочкой кусок лепешки-тамбы. — А их как раз удобнее есть так. Для тех, кто не любит хлеб, продают пластиковые тамбы, но с ними, на мой взгляд, еще хуже.
— А как тут с алкоголем? — этот вопрос в перспективе был для меня более важным, чем какие-то там ложки.
— Ну как же бармену не интересоваться алкоголем? По мне так себе алкоголь. И на вкус, и по крепости.
Он потыкал в экран, и официант, одетый в лиловый костюм, принес кувшинчик и два небольших бокала.
— Это что-то вроде вина, — Джейк наполнил их и пододвинул один мне. — Из болотных ягод. Достаточно крепкое. Если выпить лишнего, ударит по ногам. Голова ясная, а на ноги не встать — подгибаются.
Поболтав соломенного цвета жидкость по стенкам, я полюбовалась ножками. Судя по их толщине и скорости стекания, вино действительно было крепким и отчаянно сухим. На вкус оно напоминало знаменитые французские «желтые вина» из винограда Траминер, способные прожить при правильном хранении до ста лет.
Я уже открыла было рот, чтобы прочитать Джейку лекцию на этот счет, но напоролась на пристальный взгляд вошедшего в зал мужчины.
8.
Ну ладно, допустим, он жил или работал рядом с парком и вполне мог оказаться в этом ресторане. Но чтобы именно в тот момент, когда туда пришла я?
Каких только совпадений не бывает в жизни, однако я в ту же секунду поняла, что вовсе ему не рада — этому самому совпадению.
Я не думала о нем и не вспоминала, ну, может, несколько раз, мимолетно.
Хотя… ну что ж я так бессовестно вру самой себе? Ведь когда мне приснился тот сон в темноте, очень даже отчетливо представила, кого хотела бы там увидеть, если бы вдруг включился свет. И это был вовсе не Джейк.
И лучше было бы не встречать его снова. Потому что теперь не думать о нем будет гораздо сложнее. А думать — никакого смысла.
Вошедшая вместе с Йаром девушка проследила его взгляд, наморщила хорошенький носик и сказала что-то. Тот посмотрел на нее сердито и коротко ответил. Они выбрали столик недалеко от нас, при этом девушка села первой — так, чтобы Йар оказался спиной ко мне. Теперь я невольно разглядывала ее.
Моя ровесница или чуть помладше, не красавица, но, что называется, пикантная. Голубоглазая курносая блондинка с короткими кудряшками, подстриженными густой шапочкой. Высокая, стройная, с роскошным бюстом. Проглядывало в ней что-то такое… стервозное. Или мне так показалось потому, что она была с Йаром?