— Говорил, — вздыхает Поттер, и Северус ждет, что он начнет оправдываться болезнью. Не стал — искренности Гарри всегда было не занимать. — Только я там лишний, ты и сам это знаешь. Гермиона уже третьего ждет, говорит, что мальчик. Джордж опять потащит по барам. Я лучше поработаю пару лишних дней, летом отпуск будет дольше. Поедешь со мной? В Африку, за тиграми бегать. Или от тигров — как повезет, у магглов даже спорт такой специальный есть, сафари называется.
— Болтун, — Снейп хочет щелкнуть его по носу, но неожиданно прикладывает ладонь к горячей щеке Гарри. — Опять жар поднимается.
— М-м-м... Какая прохладная... Я бы так вечность просидел. Погладь меня, пожалуйста.
— Пойдем на диван.
Они перебираются на диван в гостиной, и Поттер ложится головой ему на колени. Северус молча ерошит черные пряди.
— Ты когда-нибудь представлял, как поедешь с Лили в другие страны? В Бразилию там, на карнавал... Во Францию...
— А ты, значит, представлял?
— Да, когда в Чехию по делам три года назад летал. Помнишь, у нас там какое-то собрание было, я еще проклятие немоты получил? Я тогда ходил и постоянно думал, как бы все это прошло, если бы мы вместе с Джин поехали...
Северус откидывает голову на спинку. Он не мечтает, он вспоминает...
***
С годами их отношения вышли далеко за рамки кресел в гостиной и плиты на кухне — Гарри был молод, и мрачный дом Снейпа ему быстро приелся. Толчком для их первого совместного выхода в свет послужила свадьба Джиневры. Через два года после разрыва с Поттером она вышла замуж за Дина Томаса, так что мечтам и планам Гарри пришел естественный конец: он был слишком порядочен, чтобы разрушить чужую счастливую семью. Северус такой чистотой нравов похвалиться не мог, но Поттера втайне уважал и глубоко-глубоко в душе опасался, что мальчишка после свадьбы Джиневры перестанет ему надоедать.
Но свадьба отгремела, Гарри несколько дней сиднем просидел у Северуса дома, ноя и грозя уйти в запой на неделю (но все больше в шутку, да и Северус аккуратно подсыпал в его чай специальный порошок, которым пользовалась еще Эйлин Снейп), и все вернулось на свои места. Гарри от него не ушел, а наоборот — стал соблазнять на совместный отпуск. Снейп для видимости поотказывался, но идея манила новизной, и в итоге он согласился поехать на море — он и сам черт-те когда отдыхал. К тому же Поттера одного в такую минуту бросать не хотелось, ведь он сам себе навредит, а разгребать потом опять ему, да. Поехали они в крошечный городок с говорящим названием «Рай».
Море было холодным, большинство магазинов не работало, курортники еще не приехали, но Рай во многом оправдал свое название. Нет, идеально было далеко не все, но оказалось неожиданно приятно почувствовать себя типичным отдыхающим, причем не одиноким, а в сопровождении очаровательного компаньона (по крайней мере, так скромно называл себя сам Гарри). Северус читал, гулял по городку, по вечерам иногда укладывался на бесхозный белый лежак у самой кромки воды и слушал шум волн. Пару раз они с Поттером брали моторку.
Гарри тоже было хорошо: три раза в день он делал короткие заплывы в ледяной воде, посвежел и перестал упоминать об алкоголе, а вечером они совершали променад по длинной узкой набережной. Они шли, прислушивались к шуму волн и тихому шороху гальки, и Снейп с почти неосознанным вызовом вглядывался в лица встречных прохожих. Он представлял, как их, так по-дружески вместе прогуливающихся, заметит какой-нибудь знакомый. Представлял, как этот знакомый (если гриффиндорец) изумленно присвистнет или (если слизеринец) глумливо приподнимет бровь. И от этих мыслей его душу переполняла такая мутная смесь предвкушения и страха, что хотелось развернуться и побежать — трусливо, без оглядки, как когда-то в далеком детстве, когда его звала на прогулку одна маленькая, до жути красивая девочка. А потом он исподтишка смотрел на Гарри, который шел неторопливой походкой уверенного в себе человека, и как-то сразу успокаивался. И они продолжали идти, вдыхая соленый запах бриза.
До совместного отпуска Гарри редко засиживался у Снейпа дольше часа. Северуса это полностью устраивало: трепаться о пустом (слишком много трепаться о пустом) он не любил, а работа в лес, как водится, не убегала. В арендованном ими коттедже они впервые провели несколько ночей под одной крышей, в постоянной близости друг от друга.
Жить с кем-то в одном доме оказалось сомнительным удовольствием. В Хогвартсе его комнаты были неплохо изолированы от остальных обитателей замка, а дом в Паучьем Тупике по своей природе не был предназначен для большого количества народа: он был мрачным, чопорным и неприветливым, как, собственно, и сам Северус. С заказчиками Снейп всегда договаривался на нейтральной территории, гостей у него, кроме Поттера, не водилось, поэтому звук чужих шагов по утрам в соседней комнате неизменно бросал его в противную дрожь. Нет, Гарри не был неряшлив и не особо шумел, как Северус первоначально опасался из-за его гриффиндорской природы. Но Гарри не был и невидимкой — иногда он что-нибудь насвистывал, громко плескался в крошечной ванной, оставляя после себя мокрые следы широких стоп и запотевшее зеркало. Он гремел на кухне сковородками, отдергивал с окон занавески, не придерживал за собой двери — в общем, совершал тысячу маленьких и привычных для любого человека действий. Снейпа, привыкшего к полной тишине, это и раздражало, и вгоняло в бестолковые фантазии.