Это было нелепо, но не было ничего лучше, чем чувствовать руки Шейна на себе. Это было не то место, не то время, но я не могла перестать об этом думать.
— Это плохо, что я сейчас возбуждена? — спросила я, глядя на него из-под опущенных ресниц.
Он ухмыльнулся и прижался бедрами к моим.
— Нет, это нормальная реакция на адреналин. Я всегда возбужден после боя.
— Бой, все еще идет,— сказала я.
— Это так,— сказал Шейн, сокращая расстояние между нашими губами. — Но пошло оно все
— Разве мы не должны быть там?
Он не ответил на мой вопрос, просто прижался губами к моим, мягко и влажно, проскользнув внутрь языком. Шум, страх, усталость – все отошло на задний план и заменилось телом Шейна, напротив моих губ и груди, его рук на мне. Я потеряла себя в поцелуе, смутно ощущая стук своего сердца, полную непрактичность и неправдоподобность момента в своем мозгу.
Мы оторвались друг от друга, а его глаза были обезумевшими от желания, его пальцы сжимали мою талию. Я чувствовала, как его сердце выдает бешенный галоп. Я знала, что это сумасшествие, совершенная нелепость, но я хотела подпрыгнуть и обернуть свои ноги вокруг него, сорвать штаны и ощутить его внутри меня.
Он видел это в моих глазах. Мы рванули к друг другу одновременно, охваченные сексуальным безумным желанием, подкрепленным адреналином. Наши руки синхронно расстегивали штаны друг друга и спускали вниз. Я не могла полностью спустить брюки, но ему удалось снять один ботинок и освободить одну ногу.
Шейн поднял меня, и я обернула ноги вокруг него. Он вошел в меня быстрым, сильным и жестким толчком. Я прижалась ртом к его шее, укусив в районе яремной вены, чтобы заглушить крик.
Его руки удерживали мою попку без особых усилий, поднимая вверх и опуская на себя, двигаясь в жестком бешеном ритме.
Я была прямо там, на краю удовольствия, с самого первого его движения внутри меня.
Опасность момента, что в любой момент кто-то может увидеть нас, или даже причинить вред, а может быть даже убить – делало все намного горячее, эротичнее, безумнее.
Шейн прижался к стене спиной и теперь мы могли наблюдать, как он двигается внутри меня. Я ухватилась за стену за своей спиной, заставив встать его на носочки, и проникнуть под другим углом, с не меньшей силой.
Наши губы снова встретились и теперь взрывы и за стеной и внутри меня, заставляя мое тело сжиматься вокруг него, руки шарить по его телу как сумасшедшие, прижимаясь со всей страстностью. Я кричала ему в рот, и он начал кончать, замедляя движения, выкрикивая мне в рот, пот на наших лбах смешался, наши крики и оргазмы стали единым целым.
Я оперлась о его плечо, мое лицо ярдом с его лицом, из-за угла краем глаза я заметила движение возле дверного проема, проблеск кожи. Не раздумывая, я протянула руку и схватила один из пистолетов Шейна, направляя его на дверь. Я не уверенна, что на меня нашло, что заставило это сделать, но пистолет был в моей руке, направленный на другого человека. Шейн напрягся, и высвободил одну руку из-под моих ягодиц. Я стиснула ноги вокруг него сильнее, чтобы удержаться самостоятельно. Он обернул руку вокруг пистолета и забрал его, опустив опять в кобуру, но я все равно, даже будучи неуверенной, что мы были целью, смотрела на выход.
Он поднял меня и опустил вниз. Мы привели в порядок нашу одежду и я отдала Шейну и свой пистолет, все еще не в силах поверить, что мы только что сделали.
— Это было,… — начала я.
— Сумасшествие, — продолжил за меня Шейн.
— Да,— я чувствовала себя смелой и немного влажной. — Сумасшествие, но веселое.
Шейн порылся в сумке и достал пачку марли.
— Вот,— передал он мне его и повернулся к нему спиной. — Подумал, что тебе это нужно.
Я взяла марлю и воспользовалась ею, благодарная за его заботу.
Шейн наблюдал за мной, пока я приводила себя в порядок, ухмыляясь.
— Ты когда-нибудь стреляла из пистолета раньше?
— Не-а,— я застегнулась и заправилась.
— Ты бы могла нажать на спусковой крючок?
Я выбросила использованную марлю и повернулась к нему лицом. Я пожала плечами.
— Я не знаю. Есть ли способ узнать, пока не придет время его использовать?
Шейн покачал головой.
— Нет, на самом деле нет. Я был просто поражен тем, что ты сделала.
Он наклонил голову, выглядя смущенным.
— Это, кстати, были мои братья. В дверях. Они увидели нас.
— Они все еще там, не так ли? — засмеялась я
— Да, наверное.
Я кивнула подбородком в сторону двери.
— Вы все, можете войти, — я взглянула на Шейна, — ты, кстати, не очень тактично повел себя со своими братьями, когда знакомил нас. На твоем лбу прямо написано было «МОЁ».
Шейн пожал плечами, не поднимая головы, когда его три брата ввалились внутрь.
— Я знаю своих братьев. Если бы они сделали хоть шаг в твою сторону, мне пришлось бы их убить. Какая потеря для бизнеса.
Люк прислонился к стене рядом с Шейном.
— Ты говоришь как папа. Всегда все о бизнесе.
Шейн не поднимая головы очищал руки от грязи.
— Это была шутка, болван
— Ага, болван.
Роб сидела на корточках у входа, стягивая пару грязных перчаток.
— Заткнитесь вы оба, болваны.
ГЛАВА 6
Джон пришел последним и приземлился по среди комнаты, используя сумку вместо подушки.
— Думаю, мы попали в «стену». Мы не сможем оказывать помощь, нам нужно отдохнуть.
Никто из них не смотрел на меня, даже Шейн. Я поняла, что это их способ справиться с «нами». Не желая, чтобы это висело в воздухе между нами все время, что мы проведем вместе, я решила взять быка за рога.
— Вы все ослы, я говорю, что вы ведете себя как дети. Да, мы с Шейном занимались сексом прямо там, где вы сидите, больше, где сидит Люк.
Люк поморщился и подошел ближе к брату.
Шейн молча рассмеялся, его плечи дрожали.
— Скорее всего, Лео, это навсегда наложит на него отпечаток.
Люк поморщился и встал, чтобы перейти в другой конец комнаты.
— Мне не нужно было это видеть, и мне не нужно было это знать, — сказав это, он все же мне ухмыльнулся.
— Это не мое дело,— сказал Роб, все еще не глядя на меня. — Вы оба взрослые. Шейн может трахаться с кем захочет
— Моей проблеме возможно не место посреди гражданской войны, но это не значит, что я от этого откажусь, — сказал Джон. — Сексуальное возбуждение - нормальная реакция. Телу нужно выбросить гормоны, которые вырабатываются во время стресса и адреналина.
— Да, Шейн именно так и сказал мне,— сказала я.— Мы просто проверили его теорию
Братья Сорренсен пытались подавить смешки, не глядя ни на кого и ни на что. По какой-то причине меня это раздражало. Что-то мне подсказывало, что если я хотела уважения этих людей, мне нужно его заработать.
— Итак, Шейн,— сказала я, как бы невзначай,— ты чувствуешь себя «очищенным»? Или мы должны попросить твоих братьев выйти на несколько минут?
Шейн давился смехом, удивленно взирая на меня и на своих братьев, которые покраснели и сотрясались в немом приступе смеха.
— Думаю, что готов пройти еще одну чистку,— сказал Шейн
— Я не сдвинусь,— сказал Джон, не открывая глаз. — Но не стесняйтесь, я не буду мешать.
Люк был первым, кто рассмеялся открыто, и вскоре смеялись все, даже молчаливый Джон.
— Все в порядке, Лео,— сказал Люк. — Я понимаю, почему Шейн взял тебя с собой. Сегодня ты тоже хорошо поработала. Не плохо для новичка.
— Я же говорил, что она будет в порядке,— сказал Шейн, вставая. — Мне нужно отлить
Джон встал.
— Тогда я присмотрю за твоей задницей. Никуда нельзя идти одному.
Двое мужчин ушли, и я осталась с Робом и Люком. Роб был огромным и молчаливым, сидел в дальнем углу, ковыряясь в грязи кончиком зубчатого боевого ножа. Люк просто сидел, глядя на меня, как будто не мог разгадать.