— Мне не до шуток. Правда, Скорван. Я до сих пор не могу прийти в себя. Что, черт возьми, со мной сегодня происходит?
Я беру ее ладошки в свои.
— Послушай, я не уверен, что понимаю даже половину того, о чем ты говоришь. Но ты можешь на меня положиться. Теперь мы вместе. Я буду защищать тебя. И мы вместе во всем разберемся. Ладно?
Калия пристально смотрит мне в глаза. Вместо привычных мне пурпурных ее блестящие глаза темно-карие, с золотыми и янтарными крапинками. Они потрясающи. Я не верю собственным глазам — ее глаза похожи на бесценный самоцвет «тигровый глаз».
— Хорошо, — шепчет она.
Я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее. Обхватив одной рукой ее талию, запускаю пальцы другой в ее длинные черные волосы.
Бац!
И милый момент испорчен шумным появлением прихвостней капитана Плинаро.
— Вот дерьмо, — шипит Калия. — Только не это.
* * *
Глядя на незваных гостей, Калия недовольно качает головой, прицокивая языком.
— Да вы настоящие кайфоломщики, парни. Вы это знаете?
Я улыбаюсь. Моя пара такая пылкая. Даже в плену не теряет самообладания.
Обрюзгший прислужник капитана Плинаро бросает на нее свирепый взгляд, а потом ехидно улыбается мне.
— Скорван Зи'Джалкэй, в следующий солнечный оборот ты предстанешь пред судом Альянса Кроэмалс и понесешь заслуженное наказание. Тебе не следовало приходить в камеру вражеского лазутчика. Впрочем, ты и сам все это прекрасно знаешь.
Огонь ярости, вспыхнув, растекается жидкой лавой по моим венам. К черту капитана Плинаро! Он не может помешать браку истинных. Никто не может это сделать.
Уверенность в том, что Калия моя суженая, помогает мне собраться. Я не отступлюсь от нее даже под дулом бластера. И никому не позволю разлучить нас. Ни капитану Плинаро, ни Альянсу Кроэмалс, ни кому-то еще.
Я не успеваю ничего возразить, а этот идиот продолжает свои пафосные речи. Но на этот раз он обращается со своей жалкой усмешкой к моей возлюбленной.
— Ну а ты, человек? Тебя мы отправим навстречу судьбе. Тебя запечатают в твоем корабле и выбросят в космос. Без топлива, без пищи и воды. Пусть твоя медленная мучительная смерть станет уроком для всей твоей расы.
Калия потрясенно ахает.
— Ты это серьезно?
Лакей Плинаро не успевает развить свою мысль — мой кулак на бешеной скорости врезается в его ехидную рожу.
Глава 8
Калия
Похоже, события разворачиваются слишком стремительно.
Скорван в одиночку выбивает дерьмо из шести здоровенных парней, а я никак не могу заставить свой мозг начать работать. Удивительно, как медленно я сейчас на все реагирую. Обычно я всегда первая наношу удар. Но, видимо, слишком тесное, интимное общение с семью футами чистейшего тестостерона вызвало существенный сбой в работе моего серого вещества. Ничего удивительного. Парень такой горячий, что это просто преступление. Я потеряла голову после первого же поцелуя. Конечно, смертный приговор меня чертовски беспокоит, но, к своему стыду, я до сих пор так возбуждена, что еле сдерживаю себя, чтобы снова на него не наброситься.
С чинушами, которые собираются выбросить меня в космос, Скорван расправляется в мгновение ока. Я даже глазом не успела моргнуть, а они уже валяются в отключке.
— Дерьмо. Они в порядке? — я вздрагиваю, заметив того, кто с нами разговаривал: он без сознания, и у него, похоже, сломан нос.
— Не переживай, любимая, ничего с ними не случится. Йолкадийцы быстро восстанавливаются. А вот нам пора бежать, — Скорван хватает меня за руку и тащит в открытую дверь, так как силовое поле выключено с тех пор, как сюда заявились мои мучители.
Коридор едва освещен синей подсветкой, поэтому я предполагаю, что сейчас, скорее всего, ночь. Ну, во всяком случае мне так кажется. Я понятия не имею, чем по сути является время (прим. форма протекания физических и психических процессов, мера длительности существования всех объектов и условие возможности их изменения), и как соотносится земное время с этой частью космоса. Оказавшись на этом дурацком корабле и без «виксера», я больше не могу его отслеживать. Такое странное чувство… полной дезориентации.
Мы бежим по длинным извилистым коридорам мимо рядов закрытых дверей. В воздухе витает слабый запах жженого сахара. Я вспоминаю, как мы с тетей Мирандой — тогда мне было лет шесть — пекли пироги.
Неожиданно вспыхнувшее воспоминание о Земле вызывает жгучую тоску по дому.
— Куда мы так бежим? — кричу я.
У длинных дорожек, по которым мы несемся, похоже, нет ни конца ни края. А я уже задыхаюсь. У меня, как у любого пилота, хорошая физическая подготовка, но я не уверена, что смогу долго выдержать такой бешеный темп. А вот Скорван даже ни капельки не вспотел. Кажется, он намеренно замедляется, подстраиваясь под мои возможности.