Прокатиться на колесе Даррин струсил. Ей и самой, если на то пошло, не хотелось — развлечение для туристов, не по ней, — но Даррин так настаивал, что Джил махнула рукой и согласилась. Легче время потратить, чем пытаться отговорить Даррина. И вообще — к этому моменту она была готова на что угодно, лишь бы покончить с идиотским свиданием.
Что же случилось за обедом и после него? В ресторане Даррин держался классно, был находчив и остроумен, но пока пили кофе, а затем ждали счет, его вдруг понесло. Ни с того ни с сего разразился речью о себе, любимом, о своей нудной работе клерка где-то в центре. Зудел и зудел, а когда Джил попробовала вставить слово, заявил:
— В искусстве не разбираюсь, но если мне что нравится, то нравится.
Вот тогда она решила — второго свидания с идиотом Даррином не будет.
Очередь на чертово колесо оказалась не слишком длинной и состояла в основном из группы корейских туристов. Придет же такое в голову — ехать в Чикаго в январе! Когда подошел их черед, Даррин залопотал, что ему как-то не по себе, должно быть, ресторанный салат с креветками виноват… Но Джил-то заметила, что он кидает на огромное колесо взгляды, полные ужаса.
— А ты иди, иди, — бормотал он. — Не хочу портить тебе удовольствие.
«Я себе иначе представляю удовольствия».
— Я тебя вон там подожду. — Он махнул на карусель.
«Твой размерчик, дитятко? Лошадки, ослики, земля под самым носом?»
— Да ради бога. Все в порядке, — сказала Джил. Какое, к черту, «в порядке»! — Шут с ним, с этим колесом. — Но в голове уже крутилась коварная мысль: а что, отличная возможность улизнуть от него, хоть ненадолго.
— Нет, нет. Ты иди. Я могу подождать, ничего со мной не случится. Мы ведь уже купили билеты.
Угу, купили. Заплатив за них поровну, как и за обед. Отчасти это ее вина — сама предложила за себя заплатить, но несколько оскорбилась, когда он поймал ее на слове, хотя и полагала себя современной женщиной в современном мире. А может, и не стоит к нему придираться: похоже, у парня, как у самой Джил, в последние дни одно неудачное знакомство за другим. На какое-то время она даже прониклась к нему сочувствием. Ну не желает человек вкладывать деньги в свидание, из которого, скорее всего, ничего не выйдет. Можно ли его за это винить? Ему тоже несладко.
Последним парнем, с которым у Джил сложились полусерьезные отношения, был Майкл; они встречались почти полгода, прошлым летом и осенью. Неладное Джил заподозрила в самом начале осени, когда он начал заводить разговоры об «их» будущем и поглядывать на нее с новым выражением, словно она его собственность. Перемена была разительной, поскольку сперва казалось, что жена ему на дух не нужна. Майкл не был прилипчивым, это-то Джил и пленило, его не интересовало, где она проводит время без него.
Джил взбунтовалась и прибегла к испытанному средству: не сразу откликалась на его звонки, напускала туману, отвечая на его расспросы. На самом деле она пропадала в студии, но ее стараниями Майкл начал подозревать бог знает что, а она палец о палец не ударила, чтобы развеять его страхи. В ноябре он пригласил ее на обед, и все стало ясно. Он-то думал: какой я хитрюга, какой ловкач, а она все сразу поняла. Раньше они никогда не обедали вместе.
Майкл объявил, что больше не желает ее видеть, так как «их отношения не развиваются в нужном направлении». Джил не стала спорить. Как всегда в таких случаях. Сидела со скучающим видом, будто ей плевать на разрыв. Этому фокусу ее научила мама, когда отец ушел от нее в первый раз.
— Ты ж ему и слова не сказала! Отпустила — и все. — Джил была совершенно сбита с толку.
— А что, по-твоему, задело бы его сильнее: мои слезы или мое равнодушие? — парировала мама.
Майкл на стуле, с зубодробильным скрежетом ножек об пол, отъехал от стола. Нервно оглянулся: не заметил ли кто? Ведь совместный обед и был задуман как раз с целью избежать сцены.
На стол полетела новенькая стодолларовая бумажка. Майкл не стал дожидаться счета, просто вытянул купюру из золотого зажима со словами: «Этого должно хватить». Задвинул стул (на сей раз аккуратно), одарил Джил прощальной полуулыбкой, которая быстро увяла под ее бесстрастным взглядом, и не оглядываясь быстро исчез в конце длинного прохода между столами.
Джил осталась в одиночестве допивать свой мартини. План Майкла удался на славу. Сторонний наблюдатель будет уверен, что ее приятель просто-напросто отправился на работу. Но напрасно он так старался; ни надрывные сцены, ни муторные объяснения не в характере Джил. Тем более из-за Майкла. А он так этого и не понял.