— Об этом я не подумала, — хихикнула она.
— Что, собственно, вы намереваетесь учинить в моем доме? — поинтересовалась Гейл. — У меня дети наверху, и мне очень не хотелось бы…
— Не бойся, мы не станем устраивать заклание жертвенного козла у тебя в гостиной, — съязвила Линдси.
Мара испуганно глянула на нее — вечно ты все портишь! — и снова обернулась к Гейл:
— Просто зажжем свечу — как тогда, — возьмемся за руки, вместе что-то скажем…
Гейл оглядела всех членов Клуба:
— Тот шизик из придурочной книжки, что мне подвернулась, свято верил, что его с утра до ночи осаждают темные силы.
Она посмотрела на Клаудию, явно рассчитывая на поддержку, но та лишь пожала плечами. Ей по душе пришлись слова Мары об управлении собственной энергией и о том, чтобы с ее помощью помогать друг другу. Что, если пятерка членов Клуба и впрямь обладает чудодейственной силой? Мара права: жаль было бы не воспользоваться. И что плохого в том, чтобы при помощи этой силы помогать друг другу?
А Гейл гнула свое:
— Он пишет — я про шизика, — дескать, сам отлично понимал, что это злой дух велит ему выскочить на встречную полосу. Пришлось гнать домой за лимоном и солью.
Все промолчали; Гейл осталась в меньшинстве. Посмотрела на Джил, та покачала головой, завела глаза.
— Да господи боже мой! — воскликнула Гейл. — Если только так и можно выбить из вас эту дурь, черт с вами. Попытка не пытка. Только сбегаю гляну, спит ли ребятня. — Она шагнула к лестнице, но вдруг обернулась: — А кстати, для кого будем ворожить сегодня?
Мара смущенно поерзала:
— Я тут подумала… может, для Типпи?
— Типпи?
— Ага, для моего котика.
Гейл хотела было что-то сказать, даже рот открыла, но издала лишь глубокий вздох и пошла наверх.
Свечка в виде новогодней елочки — единственная зеленая свеча, которую сумела раскопать Гейл, — горела посередине журнального столика в затемненной гостиной Гейл. Верхушка оплавилась, сама свечка скособочилась и напоминала скорее кустик, чем деревце. Подруги собрались в кружок вокруг столика со свечой, взялись за руки и, представляя себе черного пушистого Типпи, мысленно омывали его хранительным белым светом.
У Типпи недавно обнаружился диабет. Кот уже не прыгал, а временами вообще ковылял так, словно ему очень больно передвигаться. Ветеринары, впрочем, уверяли Мару, что боли кот не испытывает, а ходит так из-за невроза, вызванного тем же диабетом. Ковыляние чудесным образом пропадало всякий раз, когда подходило время укола инсулина. Вот уже полтора месяца Мара ежедневно носилась со шприцем в руке за котом, выдохлась и готова была испробовать что угодно.
Как и в прошлый раз, Мара с Линдси сочинили короткое заклинание. В качестве образца взяли заговор из романа «Кухонные ведьмы», который Клуб читал в октябре. Обороты и строй заговора оставили, а слова кое-где поменяли, подгоняя под специфические кошачье-диабетические нужды.
План был такой: сначала искупать Типпи в хранительном белом свете, затем окунуть в исцеляющий зеленый и завершить процедуру омовением в красном (цвет крови, поскольку ни в одной из книг не нашли, какой цвет соответствует поджелудочной железе).
— Переходим к зеленому исцеляющему, — скомандовала Линдси подругам, окружившим увечную свечную елочку. — А теперь красный — цвет силы и энергии.
Чуть погодя они принялись распевать заклинание, сперва запинаясь, но с каждым разом все увереннее и громче.
Мы взываем к древней силе, в этот час и в этот год.
Просим мы, чтоб исцелился наш любимый Типпи кот.
Пусть страдания оставят неповинного кота.
Мы так хотим, да будет так!
Повторяя «кота» и «так», Гейл вскидывала брови — подчеркивала нелепость рифмы. Ее разбирал смех; она прилежно терпела, но пару раз плотину все же прорвало, и Гейл сдавленно хрюкнула, заразив весельем и Джил. Теперь обе, превозмогая себя, сдерживали хохот, что было весьма непросто, поскольку Мара сверлила их злобным взглядом. Ну в точности рассвирепевший терьер.
Закончили заклинание так же, как и в прошлый раз: воздели сомкнутые руки вверх, ощутив ладонями горячую волну.
Когда круг распался, Клаудия наклонилась над столом задуть свечу.
— Постой! — замахала руками Линдси. — Не задувай! Свеча должна сама догореть. А то заклинание не исполнится.
— Ой! — Клаудия отшатнулась. — Прости, я совсем забыла.
— Спасибо вам всем. — Золотистые веснушки ярче вспыхнули на носу и щеках Мары, да еще и красные пятна разбежались по всему лицу, сползли на шею. — Вы меня так уважили, я страшно благодарна! Надеюсь, я вас не слишком затруднила. — Мара нервно хихикнула. — Спасибо.