— Какую? — удивился мальчик.
— Ту, на которой ты спал. Интересно, кто же дома застилает твою койку?
— Мама…
Раздался дружный хохот капитанов.
И только капитан корвета, который затеял весь этот разговор с мальчиком, с нарочитой серьёзностью спросил:
— Что ж, ложиться на обратный курс и взять маму на борт?
Сконфуженный Петя подошёл к койке и стал неумело её застилать.
В это время вбежал Тартарен с дымящейся сковородкой, вновь приспособленной для мирных целей.
— Тартарен из Тараскона!.. — в изумлении прошептал мальчик. — Нет, это всё-таки сон!
Бесстрашный охотник за фуражками посыпал яичницу зелёным луком и приправил соусом.
— Сон? Ты попробуй эту яичницу и сразу поймёшь, что это не сон, а сказка! С зелёным луком!
Петя с аппетитом приступил к яичнице, а Лемюэль Гулливер, наливая ему стакан молока, не смог удержаться от вопроса:
— Достопочтенный Петя, нас крайне интересует, что за таинственное письмо оказалось в книге «Вокруг света на «Коршуне»?
— Почему таинственное? — переспросил мальчик. — Я написал простое письмо.
Капитан корвета показал ему размытый листок:
— Письмо начинается с полуразмытого слова «КАТ…» Мы думали, что это «катастрофа».
— Нет, это Катя, моя сестрёнка, — пояснил Петя.
Письмом завладел Артур Грэй:
— А тут дальше написано: «Я никогда ей этого ни прощу! Опозорить меня, знаменитого капитана, перед всей командой»… Ну, команда, очевидно, волейбольная. Но кому ты никогда не простишь? Кате?
— Да нет… Вере Васильевне, учительнице географии. Ведь она мне закатила двойку!..
— Теперь понятно, — расхохотался Робинзон, — что такое внезапный ураган силой в два балла!
— А почему всё-таки слова размыты солёной водой? — усмехнулся Немо.
— О-о, бедное дитя, — всхлипнул Тартарен. — Он плакал, он рыдал…
— Кто? Я? — обиделся Петя.
— Ничего, Петя. В жизни каждого мужчины бывают моменты тяжёлого раздумья, — поддержал его Василий Фёдорович.
У мальчика блеснули на глазах слезинки:
— Что же я завтра скажу папе?
— Цель нашего путешествия — помочь вам в беде, любезный Петя, — тепло произнёс Гулливер.
— Пьер, ты позавтракал? — заботливо спросил Тартарен. — Что нужно сказать?
— Спасибо, — вежливо ответил мальчик.
— За спасибо — тебе мерси. А кто будет мыть посуду?
Стараясь скрыть неловкость, Петя неуверенно пробормотал:
— Простите… а я думал, тут есть какой-нибудь вахтенный или дежурный…
— Здорово подмечено, малыш, — вмешался Робинзон. — Ты становишься моряком. Мы назначаем тебя дежурным по камбузу! Вот тазик и полотенце.
И Пете не осталось ничего другого, как начать мыть тарелки. Вытирая их полотенцем, он украдкой заглянул в иллюминатор:
— Куда же мы идём?
— Курс корабля должен определить ты! — заявил командир «Коршуна».
— Всё зависит от того, на каких вопросах ты срезался, — добавил Робинзон.
— Что же это такое получается? — в недоумении задал вопрос мальчик. — Я думал, будут приключения… а тут уборка, мойка посуды… И вам всё мало. Вы ещё хотите устроить урок географии.
— Дело не в уроке, — пояснил Артур Грэй. — Мы хотим, чтобы ты завтра честно сказал папе: я получил двойку, но уже выучил все вопросы, по которым провалился, и готов отвечать Вере Васильевне на следующем уроке.
— Поверь мне, мой мальчик, — вздохнул Тартарен, — лучше плавать по морям, чем у классной доски.
— Какие же вопросы вам задала достоуважаемая Вера Васильевна? — торжественно спросил Гулливер.
Мальчик тяжело вздохнул, оказавшись во власти не совсем приятных воспоминаний.
— Из каких морей и океанов можно доплыть до Москвы? В общем, до нашей школы в Химках… Вот тут-то я и почувствовал, что надвигается ураган силой в два балла!
Капитаны переглянулись с весёлыми улыбками.
— Вам смешно, — вздохнул Петя. — А вы попробуйте ответить!
Командир корвета «Коршун» перешёл на серьёзный тон.
— На этот трудный вопрос есть самый простой ответ, — вступил в разговор капитан корвета «Коршун». — Вот, взгляни на карту.
Он подвёл мальчика к большой морской карте:
— В Москву можно доплыть из всех морей, потому что она теперь связана с мировым океаном!
— Вот это я и скажу завтра по радио папе! — обрадовался Петя.
— А второй вопрос? — перебил Робинзон.
— Второй — ну, прямо невозможный. Кто открыл остров Визе? Ну, я говорю — сам Визе. И не угадал чего-то. А что я — Фритьоф Нансен?.. Да и тот не знал, где остров Визе, пока его не открыли.
Тартарен в недоумении почесал затылок. Видимо, и его этот вопрос поставил в тупик,
— Пардон, Пьер, а какой третий вопрос задали тебе?
Бриг под всеми парусами шёл полным ходом. На палубе появился капитан корвета. И до его слуха с мостика долетел звонкий голос Дика Сэнда:
— Куда держать курс, Василий Фёдорович? Решено?
И тот ответил, не поднимаясь на лесенку:
— В Карское море… К острову Визе! На второй вопрос учительницы. А оттуда полным ходом в Антарктику — к берегу Александра Первого!
Билл Аткинс давно притаился под спасительной сенью кормовой шлюпки в надежде что-нибудь узнать о планах капитанов. И здесь ему повезло. Порыв ветра донёс до него последние слова командира «Коршуна».
— …Антарктика… Берег Александра Первого… — повторил про себя несколько раз пират. Он сорвал с фальшборта спасательный круг и прыгнул в воду.
По-прежнему глухо шумело море. Бриг медленно удалялся от плывущего Аткинса.
На палубе «Пилигрима» начался аврал. Тартарен поливал палубу из помпы. Дик Сэнд чинил порванный парус, Немо приколачивал разбитый кусок обшивки.
Робинзон с большой шваброй в руках драил палубу. Рядом с ним усердно работал маленький капитан Синицын с ведром и тряпкой. Знаменитый мореплаватель с поклоном передал мальчику швабру и назидательно произнёс:
— Ну, довольно драить медяшку. Теперь потанцуй с этой дамой! И знай — плох тот капитан, который не держал в руках швабры!..
Вблизи от острова Визе стоял на якоре бриг «Пилигрим» со спущенными парусами. На носу столпились капитаны. Они рассматривали в подзорные трубы пустынные берега… невысокие скалы, кое-где покрытые редкой порослью тундровых растений.
Артур Грэй вручил Пете подзорную трубу и предался воспоминаниям… Он уже побывал здесь в тысяча девятьсот тридцатом году в личном составе библиотеки ледокольного парохода «Седов». На этом судне плавала экспедиция, которая впервые обследовала северную часть Карского моря. «Седов» отдал якорь примерно в том месте, где сейчас стоял «Пилигрим».
И вот часа в два ночи Артур и его любимая, его Ассоль решили подышать свежим морским воздухом. Они сошли со страниц феерии «Алые паруса» и выбрались на палубу. Но был полярный день, и неугомонное солнце не покидало неба. Пришлось тихонько проскользнуть за спиной вахтенного и спрятаться за капитанский мостик.
Раздались шаги… На прогулку вышел сам начальник экспедиции, Герой Советского Союза академик Шмидт, Отто Юльевич. Его было легко узнать по роскошной борода, которой мог бы позавидовать даже Робинзон Крузо. Начальника сопровождал молодой научный сотрудник в роговых очках… Он всё допытывался — как будет назван остров, открытый несколько часов назад.
— Я думаю, по справедливости мы наречём его именем Владимира Визе, — после некоторого раздумья ответил Шмидт. — Во-первых, это большой учёный, научный руководитель многих арктических экспедиций. Вы помните, он ещё в 1912 году участвовал в экспедиции Георгия Седова на судне «Святой Фока».
— Ну, а во-вторых?.. — переспросил спутник академика Шмидта.
— Во-вторых?.. Пожалуй, это даже будет в самых первых. Визе, изучая сводки движения льдов в Карском море, установил, что именно здесь должен находиться остров. Учёный «открыл» его в тиши своего кабинета за шесть лет до того, как мы подошли к этим берегам.
Собеседники ушли на ют. И тут только Артур Грэй заметил, что Ассоль совсем продрогла. Он накрыл девушку своим плащом и увёл вниз, в корабельную библиотеку. Но до сих пор они часто вспоминают остров Визе и необычайную историю его открытия.