— Так ты еще ничего не слышала?
Надутое лицо Лилиан моментально просветлело.
Для нее не существовало большего удовольствия, чем сообщить кому-либо новость, желательно неприятную.
— Конечно, на тебя свалилось столько потрясающих событий, что до наших серых библиотечных будней тебе просто нет дела.
Я возвела глаза к потолку, мысленно призывая себя к терпению.
— Говори, не томи, Лилиан!
— Да будет тебе известно, позавчера состоялось заседание попечительского совета, — досадливо пожав мощными плечами, изрекла она. — Разумеется, наш драгоценный Сэм Клеррик там присутствовал. И внес деловое предложение. Догадайся какое. Сказал: по его мнению, библиотека должна работать не один вечер в неделю, как сейчас, а целых три. Ради удобства тех читателей, которые не могут посетить ее днем. На удобства сотрудников ему, разумеется, наплевать. Так что готовься, со следующей недели начнем вкалывать вечерами. Про личную жизнь придется забыть.
Про себя я не могла не признать, что предложение Сэма Клеррика не лишено смысла. Библиотека работала до шести часов, то есть в то время, когда все трудоспособное население Лоренсетона находилось в своих конторах. Естественно, основными нашими посетителями являлись пенсионеры, домохозяйки и школьники. Как видно, Сэм Клеррик решил в корне изменить ситуацию и расширить читательскую аудиторию. Несмотря на все это, перспектива работать по вечерам не вызывала у меня ни малейшего восторга.
Особенно некстати это было сейчас, когда жизнь моя вышла на новый виток, позволив надеяться, что период одиноких тоскливых вечеров канул в прошлое.
— Но наверное, мистер Клеррик намерен расширить штат? — поинтересовалась я. — Он же понимает, что мы не двужильные.
— Ты слишком высокого мнения о его понятливости! — фыркнула Лилиан. — Он считает, библиотека прекрасно обойдется без новых сотрудников. Вполне достаточно волонтеров, которые будут помогать дежурному библиотекарю.
Волонтеры — такой народ, на который не стоит очень-то полагаться. В большинстве своем это дюйм весьма преклонного возраста. Им совершенно нечем заняться дома, они обожают книги и чувствуют себя в библиотеке как рыба в воде. Однако среди них немало и тех, кто считает библиотеку отличным местом для встреч и болтовни с друзьями. В любом случае, самые ретивые волонтеры вряд ли в состоянии заменить квалифицированных библиотекарей.
— Ты меня просто ошарашила, — призналась я, тем самым вознеся Лилиан на вершину блаженства.
— Сегодня нам официально сообщат об изменениях в рабочем расписании, — сообщила она, стараясь притушить довольный блеск в глазах. — Общее собрание назначено на пять тридцать. Так что Перри Эллисон сменит тебя на выдаче. Кстати, разве тебе не пора отправляться в отдел работы с читателями?
— Пора, пора, — закивала я. — Спасибо, что напомнила, Лилиан.
Все мы по очереди работаем на выдаче и в фондах — штат в нашей библиотеке слишком мал, чтобы сотрудники могли специализироваться в той или иной сфере. К тому же, как известно, смена занятий способствует усилению работоспособности.
Лилиан с таким укоряющим видом поглядела на часы, что я решила ей отомстить.
— Знаешь, сейчас я немножко пришла в себя и решила, что ничего страшного не произошло, — произнесла я фальшиво-бодрым тоном. — Пусть мы будем заняты по вечерам, зато днем у нас появится больше свободного времени. Это тоже неплохо.
Особенно если учесть, что в подавляющем большинстве наши сотрудники проводят вечера перед телевизором, хотелось добавить мне. Но это было уже чересчур.
Хорошо еще, что общее собрание проводится не после закрытия библиотеки, сказала я себе. В противном случае над моими планами нависла бы угроза. Решение купить новые туфли созрело в моей голове окончательно.
— А вообще все это очень некстати! — не удержалась я, сообразив, что собрание может затянуться.
При этом я с такой силой втиснула на полку очередную книгу, что она вытеснила пухлый том, стоявший на стеллаже с противоположной стороны.
— Чертовом некстати! — радостно подхватила приунывшая было Лилиан и подняла упавший фолиант. — Босс который не имеет привычки считаться с людьми, плохо кончит.
Выражение «плохо кончит» заставило меня содрогнуться, но, к счастью, Лилиан этого не заметила.
Работа с читателями неизменно доставляет мне удовольствие. Мне нравится сидеть за большим дубовым столом, отвечать на вопросы, принимать и выдавать книги. Правда, приходится налагать штрафы на нерадивых читателей, вернувших книги после положенного срока, но, как правило, у меня хватает такта сделать это без особой нервотрепки. Если наплыв читателей особенно велик, мне помогает кто-нибудь из волонтеров.
Сегодня никакого особого наплыва не было, так что мысли мои могли без помех витать вдали от служебных обязанностей. В предвкушении свидания я намеревалась настроиться на жизнерадостный лад. Однако мое воображение с упорством, достойным лучшего применения, рисовало душераздирающие картины. Мама, едва не отправившая себе в рот отравленную конфету. Мертвая Мэми, лежавшая на окровавленном плаще. Хорошо еще, что я не успела рассмотреть ее во всех подробностях. Да, ответственная роль «человека, обнаружившего труп» на поверку оказалась не особенно приятной. Кстати, Бенджамину Гриру тоже довелось ее сыграть. Наверное, сейчас он упивается всеобщим вниманием. Что ж, пусть это немножко утешит бедолагу, политические амбиции которого пошли прахом.
Довольно думать о трупах и убийствах, приказала я себе. Лучше помечтать о том, как нынешним вечером я буду испускать волны соблазна, глядя в ореховые глаза Робина. Кстати, светло-голубые глаза Артура Смита тоже очень хороши.
Нет-нет, пожалуй, сравнивать двух своих поклонников и делать между ними выбор несколько преждевременно, остановила я себя. Не исключено, что ни один из них не связывает с моей особой далеко идущих намерений.
Пытаясь отвлечься, я завязала разговор с волонтером, который томился от безделья, сидя за столом рядом со мной. Волонтером этим оказался Арни, отец Лизанны Бакли. Несмотря на свои шестьдесят шесть, этот седовласый пенсионер обладал цепкой, как железная ловушка, памятью. Если какой-то предмет возбуждал его любопытство, он был способен перелопатить горы книг и потом держал все прочитанное в голове. Так что у него можно было получить исчерпывающую консультацию по самым разнообразным вопросам. Когда я спросила у мистера Бакли, в каком направлении он работает сейчас, он признался, что найти новый объект для исследований ему становится все труднее. По его словам, прежде это происходило естественно, без всяких усилий с его стороны.
— Вот, например, выхожу я в свой садик и вижу пчелу, которая сидит на розовом кусте, — пояснил мистер Бакли. — А над кустом с жужжанием летает другая. Я замечаю: та, что сидит на цветке, намного меньше той, что летает. Любопытно, почему это, спрашиваю я. Может, они относятся к разным породам? Одна к той породе, что собирает пыльцу роз, а другая — к той, что предпочитает другие растения? А может, эти пчелы просто разного возраста? Одна матерая, а другая — самка. В результате я читаю все, что только можно достать о пчелах. А в последнее время мой исследовательский пыл как-то угас. По крайней мере, сам собой он не разгорается.
Я сочувственно кивнула и выразила надежду, что с наступлением теплой погоды мистер Бакли будет больше гулять, наблюдать за природой, а значит, у него появится больше возможностей для поиска.
— Откровенно говоря, сейчас я почти определился с выбором, — признался Арни. — Учитывая события, которые недавно потрясли наш тихий городок, думаю, мне стоит заняться убийствами. Ну, я имею в виду, психологией преступника и все такое…
Я уставилась на него, открыв рот. Неужели старикан тоже хочет вступить в клуб «Знаменитые убийства», пронеслось у меня в голове. Придется огорчить его, сказав, что эта пресловутая организация прекратила свое существование.
Но мистер Бакли, судя по всему, был вполне доволен свои уделом исследователя-одиночки.