- На самом деле я не боюсь высоты, - вдруг девушка резко меняет тему и возвращает к разговору о том инциденте в парке. - Люблю смотреть на ночной город с высоток. Вот как тогда, на крыше. Но только чтобы ничто не подрывало безопасность.
И все же нас кое-что объединяет.
- Когда мне было лет одиннадцать, мы любили с пацанами со двора лазить по разным крышам. Преодоление препятствий - вот что было для меня достижение и успехом. Покоряя одну вершину за другой, я просто не мог остановиться. В тот переломный момент жизни это было мое спасение, высотки и адреналин, - провожу пятерней по затылку, испытывая неловкость.
Вот так вот взять и открыться кому-то для меня совсем не просто. Я не привык делиться с кем-то своими переживаниями и воспоминаниями. Нет, моя душевная боль уже давно не кровоточит. Прошло много времени с того дня, как не стало моих родителей, и я практически вырос без них. Но в какие-то периоды жизни, как бы бабуля не старалась, все равно мне не хватало твердой опоры моего отца или доброго совета матери. Хотя откуда мне об этом вообще знать… Если Алиса и замечает по моему лицу небольшую заминку, то обходит эту тему стороной и далее не норовит залезть ко мне в душу.
- Но скорость любишь больше? - с хитрецой поглядывает на меня Алиса.
- На самом деле не совсем так. Скорость это больше по части Демьяна. Он любит экстрим. Когда-то этот фактор свел нас вместе. Демьян по малолетству любил гонять на байке, и однажды на одном из пешеходных переходов он просто… меня сбил.
- Он просто тебя, что? - обычно Алиса говорит тихо, но сейчас она практически закричала и ошарашенно вытаращила на меня глаза.
- Ты не подумай, он не один виноват в том, что я повредил ногу. Я и сам тогда не смотрел по сторонам. Это было просто ужасное стечение обстоятельств, в котором мы оба пострадали, но отделались незначительными ушибами. Он, кстати, тогда повредил голову.
- И как давно вы дружите? - Алиса сжимает и разжимает ладони, видимо, пытается переварить свалившуюся на нее информацию.
- Несколько лет. Когда Демьян улетел к родителям, то исчез с радаров на два года, и мы почти не общались, но как только он вновь вернулся, мы снова стали часто зависать вместе.
- Я не знаю, что у него на душе. Иногда мне кажется, что все, что он вытворяет - это такой метод заглушить ту боль, которую он прячет где-то глубоко в сердце. У него непростые отношения с родителями, а дядя Алекс - единственный, кто старается сделать из него человека. После того раза Демьян стал менее горяч и более осмотрительным на дороге. Байк свой мне отдал, когда у меня нога зажила, а сам перешел на четырехколесный транспорт.
Мы настолько близко друг от друга, что при каждом движении у нас есть возможность нечаянно коснуться руками. И эта мысль не дает мне покоя. Убираю руки в карманы шорт, чтобы не поддаться искушению. И как оказывается, совсем не вовремя.
- Осторожно! – Алиса, спотыкаясь о камешек, летит вперед, и я успеваю ее подхватить.
- Спасибо, - застенчиво произносит она и, разжимая пальцы, делает шаг назад. После чего кожа начинает гореть в тех местах, где только что были ее руки.
Алиса одета в легкое платьице с коротким рукавом. Оно снова красное, как тогда, при нашем знакомстве на крыше. Ей, кстати, очень идет этот цвет.
За разговором время проходит быстро. И сами того не ведая, ноги приводят нас к причалу, где над водой кружат чайки, выискивая свою добычу.
Этот пляж дикий, здесь редко кто купается и практически нет людей, разве что несколько мальчишек у берега, бросающих в воду камни. Можно смело погружаться в свои мысли, наслаждаясь мелодией моря и музыкой, что льется с тех пляжей, которые находятся дальше отсюда.
Я смотрю на Алису, которая в этот момент, прикрыв глаза, вдыхает соленый морской воздух.
- Медитируешь?
- Думаю, пора отпустить тревогу. В последнее время слишком напряжена из-за предстоящего отчетного концерта, - отвечает на мой вопрос девушка.
- Я наслышан о том, что ты легендарная пианистка. Разве тебе есть смысл волноваться?
Видимо, Алисе мой вопрос показался забавным. Она издает короткий смешок: