- Оставь, заживет, - усмехнулся он.
Тело ныло, голова кружилась. Вспоминалось, как на прямой вопрос доктор помрачнел, опустил глаза. Он все понимает, правда же? Если удастся вернуть чувствительность - это уже будет чудо. И то - работать и работать. А уж половая функция... Но вот она - рядом - довольная и удовлетворенная женщина. Его женщина. Его кошка рыжая, ненаглядная девочка. Под его губами и пальцами она выгибалась, истекая пьяным горьким медом, скуля и захлебываясь волнами удовольствия. Он поднял руку, провел пальцами по ее скуле - и остановил их, наткнувшись на припухлость. Посмотрел на спящую кошку. Распухшие губы, ресницы чуть подрагивают во сне. Морщась, он слез с дивана, едва не упав. Взобрался на коляску, радуясь, что кошка не видит его слабости. Уже трезво и спокойно подумал, что она непременно уйдет, не завтра, так через неделю, месяц, год. Но пока он ей нужен - он будет рядом.
Кошка тихонько посапывала, подложив ладонь под щеку. Он бы не стал ложиться рядом - зачем ее будить, но она, словно почувствовав взгляд, открыла сонные глаза, придвинулась ближе к краю дивана, потянула его руку.
- Спи, - сказал он, губы сами собой тянулись в глупой счастливой улыбке.
- Не хочу спать, есть хочу, - виновато сказала она.
- Тогда пойдем есть. Кстати, там, в холодильнике, клубника. Со сливками.
- Угу... А откуда клубника? Ты что, знал, что я приду?
- Нет, я просто ждал, - сказал он.