– Ладно. Раз ты уверен…
– Уверен. Он говорит, еды хватит на всех, если ты захочешь к нам присоединиться.
Она усмехнулась.
– И испортить ваше свидание? Ни за что.
– Это всего лишь ужин, – произнес я, когда Джулия встала.
– Знаешь, Джон, – сказала она, открывая дверь, – мне кажется, он то, что надо.
– Это всего лишь ужин, – повторил я. Но она уже ушла.
***
Он не только приготовил ужин, но и принес бутылку белого вина.
– Обычно я пью красное, – сказал я, пока он разливал вино по бокалам.
Он склонил голову, набросив на глаза челку. Дома было больше света, чем в ресторане, и я заметил в цвете его волос красноватый коричный оттенок. И поймал себя на желании узнать, может он и пахнет тоже корицей.
– Лапа, ты же не из тех заблудших душ, которые считают, что мерло подходит ко всему на свете? – спросил он сварливо.
– Ну, – запнулся я, покраснев, – обычно я покупаю кьянти.
Он понимающе мне улыбнулся.
– Поверь. Вионье – это намного лучше.
Не знаю, как насчет вина, но его заявление о том, что он великолепный повар, оказалось не пустым хвастовством. Ужин был потрясающим.
– Где ты научился так хорошо готовить? – спросил я, когда мы закончили.
Во время разговора у него была привычка порой опускать голову и прятать направленный на меня взгляд за своими длинными ресницами и каскадом волос.
– У меня масса свободного времени.
– Правда? – Я поколебался немного, не желая раскачивать лодку, но любопытство взяло верх, и я спросил: – Чем ты занимаешься?
Он закатил глаза.
– Прелесть, ты опять? Еще не надоело спрашивать?
– Надоест, как только ты мне ответишь.
Он неловко поерзал, перекладывая столовые приборы.
– По правде говоря, я, по сути, не занимаюсь ничем.
– Ты же должен где-то работать.
– С чего ты взял?
– У тебя явно имеются деньги…
– Да.
– …значит, каким-то образом ты их зарабатываешь.
– Нет.
Я подождал продолжения, однако через несколько секунд стало ясно, что вдаваться в подробности он не намерен.
– Уж не хочешь ли ты сказать, – произнес я медленно и с нарочитым скептицизмом, – что просто богат?
Он склонил голову набок, отбросив челку, и посмотрел на меня в упор с каким-то застенчивым и одновременно серьезным выражением на лице.
– Вообще-то хочу.
Я сам не знал, какого ответа ждал от него, но совершенно точно не такого.
– О, – глупо вымолвил я, потому что не представлял, что еще можно сказать.
– Лапа, я предпочитаю не сообщать об этом сходу. Мне довольно рано довелось выяснить, что многие хотят быть со мной только ради того, чтобы я оплачивал их счета.
Да уж. Можно себе представить.
– Ты что, выиграл в лотерею?
– Нет, – сказал он. – Унаследовал. Боюсь, все до ужаса банально. Мой отец располагал неприлично большой суммой денег, частично семейных, частично заработанных самостоятельно. За его плечами было несколько бездетных браков, и когда ему стукнуло пятьдесят пять, он, очевидно, задумался над тем, что не бессмертен, и решил обзавестись наследником. И выбрал себе жену. Ей было двадцать два, она была молодой и красивой, но не настолько яркой, чтобы его затмевать.
– Статусная жена? – спросил я, и он улыбнулся.
– Совершенно верно. Он, разумеется, заставил ее подписать брачный контракт и, как только наследник появился на свет, ушел от нее, назначив щедрое содержание. Она сейчас живет на Манхэттене.
– Этим наследником был ты?
– Именно так, прелесть. – Коул встал, и я, решив, что он уходит из-за стола, отодвинул стул и тоже поднялся. Но он, глядя на меня, остался стоять, где стоял, и я сел обратно. – Когда мне было пятнадцать, мой отец умер. Все его деньги легли на трастовый фонд. Чтобы получить их, мне пришлось выполнить ряд условий.
– Например?
Он начал идти вдоль стола мне навстречу.
– Например закончить престижный университет не меньше, чем на четверки. И согласиться продолжать поддерживать свою любящую мать. – По его тону я понял, что она какая угодно, только не любящая.
– Сколько же всего у тебя денег? – спросил я, когда он остановился у моего стула. Я знал, что невежливо задавать такие вопросы, но у меня было ощущение, что возражать он не станет.
– Точно не знаю. Ими занимается Честер. Но он все грозится выйти на пенсию, и я понятия не имею, что тогда буду делать.
– Ты не знаешь, сколько в точности у тебя денег?
– Не совсем. Я знаю, что их с избытком хватит на тот образ жизни, к которому я привык, и еще останется для наследника, которым я определенно никогда не обзаведусь.