– Знаю, не впервой. Не извольте беспокоиться, сударыня.
Через пять минут Аглашка доложила:
– Всё исполнила, как вы велели, госпожа!
За труды княгиня одарила верную служанку пряником. Та потянулась целовать ей руку.
– Ну, будет-будет. – Вот-вот его Величество заявится. Тебе не след здесь оставаться. Марш в лакейскую!
Аглашка попятилась к дверям и скрылась.
В гостиной появился Павел и прямиком направился в будуар княгини. Скинул треуголку, стянул ботфорты, размотал портянки. Делово предупредил:
– Ольга, у нас с тобой на всё про всё четырнадцать минут. На плацу меня гвардейцы дожидаются.
– Павлуша, ты, случаем, не болен? Вон как с лица осунулся, – забеспокоилась княгиня.
– Голубушка, устал я, – пожаловался царь. – Рекруты вконец замучили. Зелёные ещё, как огурцы, к строевому шагу не приучены. Одна морока с ними.
– Ну, пойдем, приляжешь в будуаре. Сегодня я тебя не стану домогаться. Вздремни с дороги.
Павел взвился:
– Я не за тем к тебе явился! Вздремнуть могу и в спальне с собственной супругой.
И действительно, со второй женой Марией Федоровной Павел вовсе не дремал, а настругал десятерых детей. (После рождения младшего сына Михаила акушер императрицы Иосиф Моренгейм категорично заявил – новые роды Марию Фёдоровну могут погубить. Предупреждение акушера обернулось для императрицы сексуально-эротический опалой. Сам же император перебрался в ложе к фаворитке, молоденькой красавице Анечке Лопухиной).
***
В будуаре при зашторенном окне едва мерцала зажженная свеча. Княгиня сбросила с себя халатик, расписанный павлинами. Сняла с руки колечко с гравировкой по золотому ободку: «Оленьке от Павлика. Люби меня, как я тебя». Это заветное колечко было подарено княжне в далекой юности, когда Оленьке и Павлику было по двенадцать с половиной лет.
Увидев княгиню в неглиже, к царю вернулись силы. Он жадно потянулся к ней.
– Fou. Tu m'as épuisé! (Сумасшедший. Ты измотал меня! – французский).
Ольга Александровна легонько оттолкнула Павла. Но это еще больше раззадорило царя.
Прежде, чем приступить к любовным играм, Павел, будто на плацу, зашагал по будуару, затем по солдафонски завалил княгиню на постель.
– Орел ты мой… – простонала Ольга Александровна, прижавшись к пропахшей порохом императорской щеке.
– Двуглавый. Император и Самодержец Всероссийский! – высокомерно поправил Павел, оглаживая Ольгу, точно породистую лошадь.
Ольга Александровна жеманилась, игриво отстраняя Павла. Но царю было не до жеманства. В ответ он говорил ей неприличные слова.
– Fou. Tu m'as épuisé! (Сумасшедший. Ты измотал меня! – французский), – отвечала Ольга Александровна.
– Ну, будет, Ольга. На плацу меня гвардейцы ждут. Imperaturu da te ipsum! (Отдайся императору – латынь).
– Без боя отдаваться скучно! – Смеялась Ольга.
– Le soldat rapporte au commandant au combat, la dame lui obéit au lit.(Французский: «Солдат командиру подчиняется в бою, дама подчиняется ему в постели». – Строго отвечал ей Павел.
Ольга напомнила царю, что на плацу его дожидаются гвардейцы, и задула почти догоревшую свечу.
***
Проводив царя, княгиня не могла уснуть. Спустилась в парк и по липовой аллее побежала к заветному раскидистому дубу, которому чистосердечно поверяла свои интимные секреты.
– И почему люди не летают?! – Широко раскинув руки, восклицала вдовая княгиня. – Вот так взяла бы, да и полетела! Точно птица на крыльях счастья. Ах, как крУжится голова, как голова кружИтся! И что я в нем нашла? – Доверительно шептала Дубу Ольга Александровна. – Некрасив, росточком метр с треуголкой, прыщеват, телом хлипок, при сношениях потеет и сопит, бормочет что-то по-немецки… А ведь люблю его, люблю безмерно! Шалею, точно баба с мужиком на сеновале. Дай ответ, Дубинушка…
Не дает Дубинушка ответа, только шевелит могучими ветвями.
***
САПОГ издревле считался символом России. В архивных фондах Павла, запрещенных для открытого просмотра, хранятся девятнадцать черновых набросков нового герба России, начертанных рукой царя.
В центре герба красуется сапог со шпорой, окруженный шпагой, пушкой и винтовкой. Над сапогом – нимб сияющего солнца и, полукругом, надпись старославянской вязью: «Россия – Пуп Земли. Была, есмь и будя».
В связи с преждевременной насильственной кончиной императора эскизы герба так и покоятся мертвым грузом в оцинкованных шкафах Мемориального музея.
***
Солдаты шли в атаку с криками «Ура! За Родину, за Павла!». Отличившихся император повышал в чинах, разрешал короткие отлучки к деревенским бабам. Особо отличившихся награждал именным презервативом с собственным автографом. Презервативы изготовлялись из кишки молоденькой козы или девственной овечки. (В подмосковной Баковке по приказу Павла заложили фабрику по выпуску гондонов. По-англицки – гондомов. Фабрика существует и поныне. За высокие показатели в труде и качество резиновых изделий №2 отмечена двумя орденами Ленина и медалью «Знак почета Первой степени»).