Выбрать главу

— Мне кажется, ураган был лишь удачным предлогом, — Байкалова отставила пустую чашку и выключила телевизор. — Смерть тёщи Хазарова, найденной в этой уродской ванне, похожа на безумную инсценировку какого-то сумасшедшего Шляпника, разве не так?..

Ирина благоразумно промолчала, подумав, что предполагать можно что угодно… Шторы ручной вязки на окнах едва-едва шевелись от сквозняка, и пахли старой рисовой пудрой, от которой чрезвычайно хорошо чихалось. Ирина чихнула, разглядывая портрет хозяев мансарды на улице Муфтар, в которой они остановились, — лопоухого мужчину в очках и женщину с грациозным носом и глазами навыкате.

— Мои друзья, историки по образованию, — Байкалова подошла к зеркалу и примерила большую соломенную шляпу. — Международный салон изящных искусств, вроде бы, ждёт нас, Ир? — подмигнула она. — Пошли.

И весь день они гуляли по Елисейским полям, а вечером вернулись в Латинский квартал и ели блины на улице, запивая их бордо, а потом, пьяные и счастливые, поднялись в мансарду. И только принимая душ, Ирина снова вспомнила про ураган в Москве…

«ЖИЛИ КОЗЛИК И КОЗА…»
— Спи, мой зайчик, спи, мой чиж,— Мать уехала в Париж. Чей ты? Мой или его? Спи, мой мальчик, ничего! Не смотри в мои глаза… Жили козлик и коза… Кот козу увез в Париж… Спи, мой котик, спи, мой чиж! Через… год… вернется… мать… Сына нового рожать…

Ирина проснулась от звона в ушах и увидела Байкалову, пьющую кофе в соседней комнате и громко декламирующую стихи Саши Чёрного. Вдобавок, с улицы доносился чей-то неприлично-дразнящий смех, а ноги после вчерашней прогулки объявили забастовку и притворились мёртвыми.

— Неужели у всех французов такие бесстыдные голоса?! — дождавшись секунды тишины, возмущённо спросила Ирина.

Байкалова, повязав на шляпу залихватский бант из шнурка, повернулась к зеркалу и пробормотала:

— А у них не только голоса бесстыдные! — и когда через полчаса они вышли из душного подъезда, сияло такое яркое солнце, что обе зажмурились и схватились за руки.

— Земля — большой космический корабль, и все мы куда-то летим… Только вместо километров — секунды! — писательница хмуро взглянула на сломанные часы на соседнем доме. — По-моему, прошло слишком много секунд какой-то блёклой жизни не там, где надо?..

— Зато сейчас мы в отсеке «Париж»?! — догадалась Ирина.

— Да, мы попали в ресторанный отсек «Париж», — Байкалова, прищурясь, кивнула на открытую дверь ресторана через дорогу. — Выпьем?

— С утра?!

— А что такого, все французы подшофе прямо с утра… Ой, подожди, кажется, название ресторана переводится как «Старый маньяк»! — придерживая шляпу, попятилась писательница. — Может, не пойдём туда?..

Уличный музыкант у столба, притопнул ногой и громче задул в свирель, уныло висящие усы на его лице мгновенно дёрнулись и приподнялись кверху, как ноги у танцовщицы канкана!.. Оценив шутку несколькими монетками евро, подруги остановились у двери ресторана.

— Написано, что для незамужних дам скидка, — Ирина прочла приписку мелом в меню. — Может быть, в соседнем, вообще бесплатно?..

Они засмеялись и вошли.

— Ира, хочешь, я познакомлю тебя с человеком высокого искусства? — раскрасневшись от вина предложила писательница.

— Может, не надо? — вытащив соломинку из бокала, задумчиво обронила Ирина. На душе, при воспоминании о Москве, скребли кошки.

— Отвлечешься.

— От чего отвлекусь? От Парижа?!

— Тогда развлечешься, Ир! Улыбнись, а то у тебя лицо разведёнки, — Байкалова, вздохнув, подозвала официанта. — Ни завтра, ни послезавтра я не смогу уделить тебе даже минутки. Переговоры насчет фильма — дело долгое.

— И что это за человек высокого искусства, я могу узнать? Кто он такой?

— Некто Круглик, — и Байкалова, улыбнувшись, добавила: — Эмигрант первой волны. Профессор древностей.

— И сколько же ему лет?

— Восемьдесят девять. Ну, я звоню? — Байкалова выжидательно глядела на Ирину.

Ирина допила вино и, подумав, кивнула.

— Звоните… Подходящий возраст, как раз для меня!

ЗАМОК ГРАФА КАЛЮ

Через полчаса на древней пыльной «ямахе» к ресторану подкатил мотоциклист, одетый в серебристую куртку и джинсы. Он снял шлем, и Ирина увидела ярко-рыжий мальчишеский загривок. Мотоциклист обернулся и взглянул на неё.

— Мсье Круглик? — Ирина сморгнула, не веря глазам.

Пожилой «мальчик» с золотым хаером кивнул и показал глазами на сиденье сзади.

Ирина подняла глаза и увидела, как пыльные часы на соседнем доме дёрнули стрелками и… пошли! А ведь ещё час назад они выглядели сломанной бутафорией.