Рррраз – смести побольше снега в одну кучу, так удобнее. Двааа – мелкий комок даже катать не надо, снежка размером с ладони достаточно. Тррри – ещё комок, побольше, утрамбовать получше. Через пару минут перед мальчиком был коротенький, коренастый снеговичок, с глазками-ягодками, ручками-палочками и кривой деревянной ухмылкой. Ник уже хотел бежать обратно, но тут на глаза ему попалась – вот удача! – крохотная шишечка. Он водрузил её сверху, вместо колпачка, бережно поднял фигурку и так же аккуратно опустил её на жестяной подоконник. Пришлось встать на цыпочки, да ещё упереться лбом в стену, и в слепую пристраивать снеговика на уступ, но всё получилось. Отошёл на пару шагов, улыбнулся довольно, помахал ладошкой. Девочка прилипла носиком к стеклу, щеки её покрылись румянцем, она оторопело махала в ответ и улыбалась. Вот теперь можно бежать – и Ник припустил по тротуару к яркому зареву в конце улицы. Желтый силуэт детской больницы быстро скрылся из вида.
Высокая стена строгого здания с колоннами и огромными окнами повернула, и Ник с разбегу вылетел на широкую площадь, такую шумную и яркую, что пришлось на секунду прикрыть глаза руками, чтобы прийти в себя.
Это была ярмарка. Десятки деревянных домиков, увешанных гирляндами и еловыми венками, выстроились в два ряда. Один из них зазывал к себе людей горячим пуншем, пирожками и шоколадом. Другой пестрел всевозможными игрушками, елочными шарами, вязаными варежками и шапками, ярко-красными колпаками с помпонами, и свистульками, и ещё кучей других разноцветных сокровищ. Между ними сновали румяные люди, что-то покупали, торговались, пробовали, делились, угощали, дарили, обнимались, целовались и хохотали. А над их головами сияла и переливалась огромная карусель! В два яруса колесили по кругу лошадки с золотыми сбруями и перьями, диковинные изумрудные драконы, золотистые верблюды с коврами вместо сёдел, маленькие разукрашенные колесницы, и даже огненно-рыжие птицы. Под звуки шарманки они плыли друг за другом, покачиваясь, и носили на себе маленьких всадников и всадниц, счастливее которых и быть не могло в этот праздничный вечер.
Карусель манила и звала, и не было сил у мальчишки уйти, оторвать взгляд от её великолепия. Он стоял и стоял у ограды, раскрыв рот, а толпа сносила его то вправо, то влево, и он передвигался, вцепившись в низкий заборчик обеими руками, чтобы не унесло куда подальше. И вот людской поток подтолкнул его прямо к калитке, за которой высокий зазывала в ярком колпаке собирал деньги за аттракцион и подсаживал маленьких детей на лошадок. Очередь всё приближалась, а Ник оторопел окончательно, и только покорно переставлял ноги в такт. Вот между ним и каруселью остался всего один мальчишка, и билетер уже готовился повернуть голову в его сторону.
-Сколько с меня? – спросил парень впереди.
-5 шиллингов! – ответил мужчина и широко улыбнулся в густые усы.
Ник, не веря своему счастью, нащупал монетки в кармане. Как раз! Он откладывал их на дорогу, но плату в автобусе не взяли, и вот он – знак судьбы! Больше не сомневаясь ни секунды, он ссыпал мелочь в протянутую широкую ладонь. Проворно поднялся по ступеням на второй этаж, шагнул на крутящуюся платформу и вскарабкался на серебристо-серого коня с чёрным плюмажем. Всё вокруг завертелось, далёкие огни города слились в единый рой светлячков, скрипучая музыка окутала Ника, и он кружился, и хохотал, и болтал довольный ногами, вскидывал руки с победным кличем и показывал неизвестно кому язык. Но вот сквозь шарманку услышал он звон – где-то на башне пробили часы. Раз, два, три… Пять! Уже пять часов! Надо торопиться. Не без сожаления слез он со своего скакуна, сбежал по ступеням и снова нырнул в ярмарочную толпу.
Вокруг карусели кольцом стояли шатры и прилавки, в которых можно было бросать мяч, стрелять из винтовки по мишеням или ловить в огромном тазу юрких деревянных рыбок толстым крючком на веревке, и если справишься – получаешь приз, конфеты или игрушку, мишку, обезьянку, а может даже высокую куклу. Ник, искавший глазами выход из этого замкнутого круга, замер как вкопанный. Какая это была кукла! До чего мальчишкам интереснее обычно поезда и машины, а Ник не мог оторвать от неё глаз. Светлые блестящие волосы были закручены в тугие локоны, и два пышных банта по бокам поддерживали их. Огромные зелёные глаза смотрели весело и задорно из-под пушистых ресничек, а на румяных щеках были очаровательные ямочки. Нарядное бархатное платье, тёмно-зеленое, с красной клеткой на карманах и белоснежным кружевом на воротничке, с пышной юбкой, чрезвычайно шло ей. А на ногах у куклы были настоящие кожаные башмачки, с бубенчиками и атласными лентами. Вот бы Лиззи подарить на Рождество такую куклу! Она бы сразу поправилась, только чтоб поскорее играть с ней целыми днями!