— Плохо спал? — полюбопытствовал Джордж.
— Что ты хочешь этим сказать? — насторожился шериф.
— Ничего. Просто спросил…
— Не надо задавать пустые вопросы. Я буду у себя.
Он уже стоял на пороге своего кабинета, когда Джордж все с тем же простодушием поинтересовался:
— Как там наше пари?
Резко обернувшись, Тай рявкнул:
— Пока еще ты его не выиграл!
— Но и не проиграл, судя по твоему настроению, — засмеялся Джордж.
Войдя в кабинет, шериф с такой силой захлопнул за собой дверь, что зазвенели стекла в окнах. Шлепнувшись в свое кожаное кресло, он откинулся на спинку, взгромоздил ноги на угол стола и прикрыл глаза.
Перед его мысленным взором предстала Санни. Он снова увидел ее сияющие глаза, нежную шею, прикрытую шелковой кружевной комбинацией упругую грудь с тугими розовыми сосками, одно прикосновение к которой вызывало у него эрекцию…
Прижав к глазам ладони, Тай тихо застонал, боясь, как бы не услышал помощник. Ну почему он не уложил ее вчера в постель и не покончил с этим мучением раз и навсегда?
Да потому, что знал — одной ночью дело не закончится. Его теперешнее отношение к Санни выходило далеко за рамки того смехотворного пари, которое он заключил с Джорджем. Ему хотелось гораздо большего, чем ночь с ней в постели. Он будет хотеть ее и завтра, и послезавтра, и на следующей неделе, и каждый Божий день в обозримом будущем, раз уж на то пошло.
Она не была похожа ни на одну из тех женщин, которыми он овладевал — с жадностью, но без сердечной привязанности. Он хотел, чтобы с этой женщиной все было иначе — не просто животное совокупление особей разного пола, голый секс, а настоящие любовные ласки, в которых участвуют не только половые органы, но и сердца людей, их души.
Она заинтриговала его. Под неотразимо-красивой оболочкой скрывалась тонко чувствующая, ранимая душа, жертвенную тайну которой он узнал вчера вечером.
Казалось, узнав причину ее скрытой печали, он бы должен был успокоиться. Но этого не произошло. Он сам был виноват в том, что Санни так и не согласилась вчера стать его любовницей.
Тай чувствовал себя не в своей тарелке и никак не мог понять почему.
Наверное, это от жары и слишком высокой влажности или от бессонной ночи и сексуального перевозбуждения…
Он был готов приписать свое взвинченное состояние чему угодно, только не тому, что являлось истинной причиной.
Глава 8
Санни с огромным трудом выползла из постели и побрела к нетерпеливо тренькавшему в гостиной аппарату. Лишь под утро ей удалось забыться неспокойным сном. Теперь голова гудела словно пустой котел, а глаза, казалось, норовили вылезти из орбит.
— Алло?
— Ну и ночка у тебя была, как я погляжу!
— А, Фрэнни, привет… Широко зевая, Санни плюхнулась в мягкое кресло и поджала под себя озябшие ноги.
— Ну, как твои дела? Как ты себя чувствуешь?
— Паршиво! — коротко ответила Фрэнни.
— Как ты можешь так говорить? Ведь у тебя завтра свадьба! — Подавляя зевок, Санни прикрыла опухшие веки. Пробивавшийся сквозь плотно задернутые шторы яркий солнечный свет резал глаза.
— Что там какая-то заурядная свадьба по сравнению с тем, что пришлось испытать тебе в эти дни!
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, скажем, твою поездку в кинотеатр вместе с Таем Бьюмонтом и встречу со своим бывшим женихом в ресторанчике «Пчелка».
— Я смотрю, местные кумушки уже успели об этом раззвонить по всему городу, — сухо заметила Санни. — Ну-ка, скажи, что мы заказывали на ужин?
— Бифштексы с овощным гарниром.
— Я хотела пошутить, а ты и в самом деле все знаешь! — удивленно воскликнула Санни. — Рассекреть свои источники информации.
— Мне тут же позвонили несколько моих приятельниц, которые были вчера в кино. Сюжет с участием Чарльза Бронсона оказался не таким захватывающим, как твое появление в машине шерифа. А сегодня утром Стив заехал в ресторанчик «Пчелка», и ему поведали все остальное.
— Просто невероятно, — озадаченно пробормотала Санни.
— Ну и как тебе?
— Что? Фильм или бифштексы?
— Брось, Санни, — укоризненно протянула Фрэнни. — Ты же прекрасно понимаешь, что я спрашиваю о твоем свидании с Таем Бьюмонтом и нечаянной встрече с Доном. Ну, давай рассказывай!
— И то и другое было отвратительно.
— Могу себе представить, как тебе было неприятно натолкнуться на Дона. И что он тебе сказал?
— Как? Разве тебе не сообщили содержание нашего разговора? — притворно удивилась Санни.
— Ты что, сердишься? — притихла Фрэнни.
Потирая лоб, Санни проговорила извиняющимся тоном:
— Нет, Фрэнни, я и не думаю сердиться на тебя. Просто у меня была бессонная ночь, и теперь ужасно болит голова.
— Болит голова? — сочувственно переспросила Фрэнни.
— Ну да, встреча с Доном сильно расстроила меня.
— Так о чем же вы все-таки говорили?
— Да в общем-то ни о чем. Простой обмен любезностями типа: «Как поживаешь?» — «Отлично. А ты?» Но выглядит он, скажу я тебе, весьма неважно.
— Да он всегда выглядит неважно. Честно говоря, я думаю, что он намеренно пытается возбудить к себе жалость.
Фрэнни совершенно неожиданно подтвердила мнение Тая о Доне, поэтому Санни тут же встала на защиту бывшего жениха:
— Мне кажется, он просто не очень счастлив в браке с Гретхен.
— Да, их брак счастливым не назовешь, но ведь всем хорошо известно, что он женился на ней назло тебе.
На это замечание подруги Санни ничего не ответила.
Помолчав, Фрэнни не вытерпела:
— Ну, голова у тебя болит из-за Дона, а ночь, видимо, была бессонной из-за… Тая? Могу ли я осмелиться выдвинуть предположение, что вместо сна вы с ним были заняты чем-то более интересным?
— Нет, не можешь, — натянуто произнесла Санни.
— Твой сердитый ответ вызван разочарованием или облегчением?
— Слава Богу, я больше никогда его не увижу.
— Не увидишь? Извини, дорогая, но ты увидишь его сегодня вечером.
— Сегодня вечером я буду у тебя, разве ты забыла?
— Да, мы поедем ко мне после репетиции в церкви.
— Выходит, Тай будет на репетиции? Зачем?
— Разве ты не знала? Он ведь шафер!
— Возможно, я ошибаюсь, но разве тебе не положено улыбаться?
Улыбка на лице Санни и не ночевала. Вынужденная идти рука об руку с шафером, она старалась на него не смотреть. Шла репетиция церемонии бракосочетания в местной церкви. Вышагивая рядом с Санни, подружкой невесты, как это полагалось по ритуалу, Тай вынужден был приноравливаться к ее походке, стараясь двигаться в такт торжественной органной музыке. От него приятно пахло дорогим одеколоном, и запах этот был уже до боли знаком Санни, часто вспоминавшей его в своих мечтах.
Дойдя до конца прохода, они очутились в небольшом вестибюле. Холодно отстранившись от Тая, она наконец повернулась к нему, опасаясь, что не сумеет удержать на лице маску надменного безразличия. Не зря она боялась этой репетиции, и впрямь оказавшейся настоящей пыткой.
Санни пришла на репетицию в белых джинсах и широкой синей рубашке, длинные полы которой были завязаны красивым узлом на талии. Волосы она затянула в хвост. Этакая девчонка-сорванец. Ей хотелось развеять все романтические представления Тая о ней. Однако, когда она, немного опаздывая и учащенно дыша от быстрой ходьбы, появилась в церкви, он посмотрел на нее с таким нескрываемым удивлением и восхищением, что она сразу поняла — план провалился.
— Ты не сказал мне, что будешь шафером на свадьбе Стива и Фрэнни, — холодно обронила Санни.
— Ты удивлена?
— Да, причем неприятно.
— А что бы изменилось, если бы ты об этом знала заранее?
Что изменилось бы? Она хотя бы морально подготовилась к тому, что ей придется всю свадебную церемонию провести рядом с Таем, чья близость ее сильно волновала. Впрочем, церемония бракосочетания состоится завтра, и все размышления в сослагательном наклонении совершенно бессмысленны.